Блохин.Там ничего нет, я последнюю взял.

Онуфрий.Когда же он успел, — Лилька с него глаз не сводила. Какой вредный характер! За твое здоровье, Сережа.

Блохин.За твое, Онуша.

Дина (обнимая Лилю). Господа, я хотела сказать несколько слов…

Лиля.Петровский, молчите там!

Дина.Ничего, Лиля. Товарищи, сейчас придет один господин, то есть не господин, а студент, я не знаю, как назвать.

Петровский.Начало полно захватывающего интереса — кто же он, Дина, господин или студент?

Лиля.Петровский, свинство.

Дина.Нет, очень серьезно. Стамескин, Онучина, будьте добры, послушайте меня, дело касается нашего землячества. В субботу у нас собрание, и я и вот Александр Александрович, мы хотели предложить нового члена.

Костик.Стародубовец?

Тенор.Нет, какой-то дальний.

Костик.Тогда нельзя, и толковать нечего. Мы не можем не соблюдать устава.

Гриневич (проходя мимо Онуфрия, тихо). Свиньи!

Дина.Нет, послушайте меня. Это очень милый, даже очаровательный человек, но только, кажется, очень несчастный. Дело в том, что ему сорок восемь лет, он уже седой, даже белый, и нынешнею осенью он поступил в университет. Так странно и трогательно видеть его в мундире.

Козлов.Позвольте — это его я встретил, значит, на Никитской. И еще подумал, что это за форма такая, совсем студенческая. Так это он?

Лиля.И я его видела в театре. Такой удивительный, нам с Верочкой он очень понравился.

Стамескин.Кажется, юрист. Я его раза два встречал в университете.

Онуфрий.Бывает на лекциях, не то что ты, Сережа.

Дина.Ну да, этот самый. Давно когда-то, еще студентом, он был сослан в Сибирь, там женился, но жена и ребенок отчего-то у него умерли, и вот… ну, да он сам расскажет, он так трогательно об этом говорит. Очень милый! И я хотела, чтобы вы до собрания сами познакомились с ним, во всяком случае это интересно…

Лиля.Еще бы не интересно! Ведь это совсем как Фауст: был стариком, вдруг сделался молодой, студент, на лекции ходит.

Петровский.Ну, не совсем молодой… Неужели ему сорок семь лет?

Дина.Сорок семь или сорок восемь, наверное не знаю. Он очень сохранился, лицо моложавое, почти без морщин и такое… чистое; и хорошая фигура. (Улыбаясь.)Он умеет и одеться.

Тенор.И нарочно покороче стрижет волосы — a я бы на его месте такую белую гриву запустил. Ха-ха!

Лиля.Ну, пустяки, только бы не лысый. Ужасно боюсь лысых…

Козлов.Да о чем вы, господа? Лысый не лысый, тут речь о деле идет, а они… Как твое мнение, Костик — выскажись, как наш председатель, ты и устав блюдешь.

Костик.Нельзя принять. Какая бы там у него душа и шевелюра не была, а раз он не стародубовец — в землячество принять нельзя. Пусть идет в свое.

Дина.У него своего землячества нет: та гимназия, где он когда-то учился, не то совсем закрыта, не то перенесена в другой город.

Онуфрий.Вот Мафусаил!

Стамескин.Я стою за прием. (К Онучиной.)Вы также?

Онучина.Я также. Конечно, принять!

Козлов. (вызывающе). Это на каком же основании, Стамескин? Вообще я замечаю, что вы и ваши товарищи совсем не намерены считаться с уставом. Вы проваливаете ссуды, требуете, чтобы деньги шли на посторонние землячеству цели…

Онучина.Мы не считаем их посторонними.

Петровский.Господа, господа, здесь не собрание! Успеете в субботу наругаться, ей-Богу!

Козлов (сердито). Молчи, тетя! Я нахожу, что Стамескин своими отступлениями…

Костик.Погоди, Козлов. Стамескин, не хотите ли вы изложить вашу точку зрения? Погоди же, Козлов.

Лиля.Я тоже стою за принятие Старого Студента.

Костик.Да успеете вы, Лиля! Стамескин, за вами слово.