Она: Вы пришли? Я думала, такие мужчины не приходят… Как ваши важные дела? Я принесла вам счастье?

Он: Да, принесла. Ты сегодня очень красивая.

Она: Правда? Наоборот, я так мало спала, сердце билось, специально губы накрасила, на сколько лет я выгляжу, старая?

Он: Что с тобой, такие вопросы, наоборот, я хочу тебя поцеловать.

Она: У меня заниженная самооценка, меня так воспитали – всегда говорили, что мужчина осчастливливает, если ухаживает.

Он: Извини, я не подарил тебе цветов. Просто никому не дарю цветов.

Она: Ничего… Я сама себе все дарю. Получаю какие-то деньги и трачу их, трачу… Но мне иногда дарят цветы… Сегодня в салоне забыли большой букет цветов и шляпу от солнца. Нет, я не взяла себе, вы не думайте… но летела такая шикарная женщина, все позабывала!

Он: Коля дарит цветы?

Она: Николай, он – не-ет, у него тяжелый период, ему нос подшивали… Куда пойдем?

Он: Приказывай сама. Ты мне сегодня очень нравишься, к чему бы это? К дождю?

Она: К какому дождю? Как-то ты поглупел, не такой самоуверенный сегодня.

Он: С тобой неудобно стоять, на тебя все смотрят, я так хочу тебя поцеловать.

Она: Я не люблю. Когда люди целуются на улице, афишируют…

Он: Ты меня не хочешь поцеловать, а я не могу больше ждать, я могу умереть…

Она: Как умереть?!!

Он: Я уезжаю в командировку завтра, там стреляют, все сбылось, как я хотел, вот и все, а ты не хочешь меня поцеловать!

Она молчит, смотрит на него.

Она: Это шантаж. Какие у тебя методы…

Они целуются прямо на улице. Уже стемнело. Он: Уже ночь. Пошли ко мне.

Она: Вот я стою, мне даже холодно ногам. А потом буду вспоминать об этом как о самом большом счастье. А ты? Что ты думаешь обо мне?

Он: Никогда у меня такого не было. Я так давно не стоял на улице и не целовался. Только в детстве.

Она: Я бы уже сегодня была согласная умереть, так я предельно счастлива. А ты?

Он: Пошли отсюда. Какие у тебя холодные руки.

Она: Это ценится у женщин. Я читала! В жару она должна быть с холодными руками, в холод – с горячими.

Ее самолет приземляется в другом городе. К самолету едут несколько пожарных машин и «скорая».

Лара звонит из аэропорта одному из репортеров. Его зовут Максим – он как раз в этот момент идет по коридору Останкино.

Лара: Максим! Максим! Это Лара!

Максим: Неужели это ты? Неужели ты мне звонишь?

Лара: Да, здравствуй. Я не могу долго говорить, но у меня такая просьба.

Максим: Что с тобой такое случилось?

Лара: Я звоню, звоню… Ты не можешь мне узнать про одного человека?

Максим: Про какого человека?

Лара: Он работает у вас, Георгий Павлов. Я не знаю, что с ним, он вернулся или не вернулся, ты не мог бы для меня узнать?

Максим: Посмотри сегодня телевизор и узнаешь…

Лара: Я смотрю, но сейчас у меня нет условий, я на аварийной посадке.

Максим: Мне-то ты никогда не звонила вот так… это что-то новое в тебе.

Лара: Но ты же никогда никуда не уезжал, тем более туда, где опасно.

Максим: Понятно, унижение принял. Я узнаю про него.

Лара: Спасибо! Спасибо! Я перезвоню тебе. Ой, подожди, можно я еще потрачу твой телефон? Скажи, а там, где он, – очень опасно?

Максим: Ничего ему не опасно. Он непрошибаемый, все кругом поубиваются, а он – несмертный. Как тебя угораздило встретить его?

Лара: Не говори так, он же живой!.. Я перезвоню.

Она отключается. Максим останавливается, смотрит в окно – лицо у него очень потерянное.

Лара в аэропорту. Сидит у диспетчеров в предбаннике.

Лара: Можно, я опять позвоню? {Набирает номер.)

Слушает длинные гудки.

Лара: Что же это такое!.. {Кладет трубку.)

Спрашивает у девушки за столом.

Лара: Ничего, я посижу полчаса?.. И еще раз быстро перезвоню. Через пять минут.

Девушка: Сидите, ваши поехали спать в гостиницу?

Лара: Да.

Девушка: А вы?

Лара: Что вы, я совсем не могу спать в моем теперешнем состоянии. Мне, наверно, надо научиться нервно курить, знаете, чтобы страдающий образ был законченным.