Мне остается только жалобно кряхтеть, слыша о таких варварских обычаях, и вспоминать, что в старой армии у кавалеристов было золотое правило — «беречь зад пуще глаза», потому как кавалерист с чирьем — что пехотинец с переломанными ногами.

Наконец прибываем к точке высадки. «Мореманы» сделали все путем — обеспечив даже колонновожатых. На льду чувствуем себя неуютно, словно мишени, и потому, как только получаем с соседнего катера усиление в лице трех матерых саперов и отделения срочников желторотых, бодро бегом за провожатым несемся к берегу. По дороге замечаю, что вроде как нас высадили не там, где полагалось по плану, а немного левее. Сбоку в сотне метров вижу бегущих «курков» — соседями будем.

То, что со спины нас прикрывают стволы корабля и катеров, греет душу, но когда добираемся до домишек на берегу, становится как-то легче.

Кронштадтские уже там. Попадается пара упокоенных, но в целом видно — территория подчищена. Не успеваем перевести дух, как Николаич командует занять второй этаж невзрачного дома. Саперы парой быстро проверяют двери, потом один зачем-то включает обычную школьную лазерную указку, второй его страхует. В домике пусто. После быстрой проверки лестницы нам машут — можно заходить.

Запаленно дыша, вваливаемся в угловую комнатушку. Все-таки бегать с таким грузом тяжко. Окна берутся под контроль, мы — несколько человек, не занятых немедленно для наблюдения, я в том числе — плюхаемся на пол задницами и переводим дух, опершись спинами на стенку. Так. Теперь можно и перекурить. Пока без нас обходятся, и понадобимся мы не раньше чем через полчаса — Николаич говорит, что нас должна подобрать броня, она на подходах…

Когда немного прихожу в себя — замечаю рядом лежащую в углу гранату, немного запылившуюся, но знакомую Ф-1. Снаряжена, готова к бою, только отогни усики да дерни чеку. Вполне себе пригодится лимонка в хозяйстве. Тянусь, чтоб забрать, но сидящий рядом сапер из приданных хватает меня за комбез, и я плюхаюсь обратно.

— Не рекомендую вам подбирать всякое, что валяется, — спокойно, доброжелательно, но очень убедительно говорит мне этот мужик.

— Думаете, растяжка?

— Вижу, что не растяжка. Но к бесхозным боеприпасам привык относиться очень осторожно. Есть, знаете, опыт.

— Оставляли, что ли, такие сюрпризы? — спрашивает смекнувший, что к чему, Андрей.

— Ага.

— Так те видео, которые на «ю-тубе» были — как духи с криком «аллаху акба…» рвутся при стрельбе из миномета или гранатомета, — ваши шуточки? — Саша уже отдышался и из-за Андрея выглядывает.

— Всяко бывало. Посылали к аллаху в амбар. Было. Так что — лучше б гранату не трогать.

— А что с ней может быть не так? Замедление «ноль»?

— Ага. Или не сработает.

— Ну, это ладно. Оставим как оружие последней возможности.

— Куркуль вы, Доктор. Жадность — она губит.

— И не говорите.

С этими словами обтираю гранату и прячу в пустой кармашек разгрузки.

— Наблюдаю бронетехнику! — заявляет пацанчик со странной винтовкой, очень похожей на СВД, только вот приклад складной и какая-то она, ну, немного другая. Мальчишечка смотрит из приоткрытого окошка, используя прицел.

— Какая техника? — интересуется Николаич.

— Три «маталыги», БТР и… и еще БТР! За нами?

— Белые полосы на них есть?

— Нет, целиком зеленые… Нет полос…

Значит, не наши? Это уже весело, пулеметы с «маталыг» нам тут не страшны, а вот если на БТР крупняк стоит — так нас через стену найдут без проблем…

Вижу, что остальные тоже насторожились.

— Номера видишь? — Николаич шустро разворачивает выданные сегодня утром бумажки.

— Вижу.

— Диктуй!

Пока колонна шла боком, пацанчик успел сказать номера первого БТР и «маталыг». По списку Николаича получается — это наша бронеподдержка. Почему без полос?

Приданный нам связист, совершенно ботанского вида паренек, связывается с броней. Отвечают сразу. Насчет полос удивляются — никто о таком не говорил. Ну, ясно. Бывает. Особенно в армии…

Когда убеждаемся в том, что это и впрямь свои, — Николаич все же настаивает на том, что полосы быть должны. Летеха, командующий жестянками, наконец соглашается с тем, что получить от танка в борт гостинчик — не самое лучшее. За краской посылают к «мореманам».

В итоге рассаживаемся на броне, сторонясь липких, подмерзающих на холодрыни полос все той же шаровой краски. Удивляюсь, а чего не в десантный отсек?

— А так привычнее, — отвечает Андрей. — Тут нет толп зомби, что вообще-то удивляет. А морфа увидим — стволов хватит затормозить.

Да уж, стволов у нас нынче богато, у снайперов по два — взяли в дополнение к «Светкам» еще и охотничьи слонобои, Вовка к «калашу» еще прихватил какую-то гладкоствольную многозарядную коротышку, Николаич как раз с АК, и только мы с Сашей и Надей с ПМ в кобуре. А я так еще, по совету Андрея, и «Марго» [60] взял. Хотя зачем — не понимаю. Ну да он опытный парень, зря не посоветует. Все. Тронулись.