Вытершись, Соловьев натянул спортивные штаны, взял корыто и понес его на улицу. Он старался не выливать грязную воду в унитаз. Выгребные ямы быстро переполнялись, и тогда в туалете стояла страшная вонь. Выйдя во двор, Влад выплеснул содержимое корыта на землю. И хотел было уже уйти, как услышал оклик:

– Влад, подождите минутку!

Обернувшись, он увидел Галину. Соседка спешила к нему, держа в руке конверт.

– Похоже, это вам! – сказала она.

Влад недоуменно нахмурился, но конверт взял. Марки на нем не было.

– Письмо положили в наш почтовый ящик. Но предназначается оно вам. Видите, что написано?

Влад видел. На конверте торопливо и размашисто было написано «Соловьеву. Лично в руки». Он узнал почерк Егора Долина.

– Спасибо, – поблагодарил он. А еще отметил, что конверт не надорван. Галка и ее мать оказались женщинами очень хорошего воспитания. Многие на их месте вскрыли бы письмо, прочли, а потом наврали бы, что надпись на нем заметили после.

Соловьев распечатал конверт, пробежал глазами по посланию. Галка с интересом всматривалась в его лицо. Пыталась понять, какие эмоции он испытывает, читая его. Женщина есть женщина, и любопытство порок каждой его представительницы.

– Хорошие новости или плохие? – спросила она, так и не разобравшись в эмоциях Влада.

Тот пожал плечами.

– А могу я немного понаглеть? – не отставала Галка.

– Немного можете.

– Я вчера заметила картину, она у вас в кухне висит. Можно я ее рассмотрю получше?

Речь шла о работе Джэкки. Влад владел несколькими ее картинами. Но все они остались в Москве. С собой он взял лишь одну миниатюру. Она была размером с тетрадный лист. Изображение на ней самое простое: раскрытая женская ладонь, на которой лежит цветок лотоса.

– Хорошо, посмотри, – не стал отказывать Влад. – Ничего, что я перешел на «ты»?

– Так даже лучше, – заверила его Галка. И тут же вернулась к картине. – Это ведь работа Евгении?

– Как ты узнала? Она же без автографа. И написана в несвойственной ей манере…

– Не знаю. Просто что-то подсказало. Я уже говорила, что у меня интуиция очень развита.

Влад ввел ее в дом, пригласил в кухню. А сам ушел в комнату, чтобы перечитать письмо.

«Салют, друг! Пишу на случай, если не успеем свидеться. У меня проблемы. Серьезные. Связанные с нашим общим прошлым. Меня преследуют. По чьей указке, сам можешь догадаться. Если не скроюсь, меня убьют. Я даже знаю, кто это сделает. За мной охотится женщина по кличке Луна. Она профессионалка. Я думал, что от нее оторвался. Хотел у тебя несколько дней пересидеть. Но Луна меня нашла. Я видел ее сегодня в Приреченске. Так что спешу рвать когти и отсюда. Пишу письмо на твоем крыльце. Из соображений конспирации кладу его в соседский ящик. Нашел твой ключ, зайду на полчасика. Перекушу, передохну, подожду тебя. Вдруг успеем увидеться? Если же нет, позвоню тебе в понедельник. Коль не выйду на связь, знай, что меня уже нет в живых!

Ну все, прощаюсь…

Салют, друг!»

– Салют, друг, – эхом повторил Влад. – Хочешь сказать, что мне пора срываться отсюда? Что ж, я готов… Здесь меня ничего не держит… – Но прежней уверенности в этом почему-то не было. Впервые за два года он думал об отъезде из Приреченска с сожалением. Вот только не мог понять, почему…

– Влад, ты что-то сказал? – донесся до него голос Галки.

– Нет, тебе послышалось, – ответил он. Затем вышел из комнаты и остановился на пороге кухни.

Галина стояла напротив картины. Смотрела на нее, наклонив голову. В кухне было светло, солнечно. И лицо Галки казалось позолоченным. Когда она не моргала, создавалось впечатление, что оно принадлежит не живому человеку, а статуе. Влад даже знал, какой именно – богине Афродите. Он видел ее в музее Афин и долго стоял, любуясь ею. «А ведь Галка красива, – промелькнуло вдруг в голове. – И как я раньше не замечал? У нее правильные черты, очаровательный овал лица, нежная улыбка. Сейчас в моде совсем другая красота. Хищная, сексуальная, броская. Галина же на первый взгляд кажется просто приятной девушкой. Но если всмотреться…»

– У меня что-то с лицом? – услышал он и встряхнулся.

– Что?

– Я спрашиваю, у меня лицо грязное, что ли? – она начала тереть свои розовые щеки. Оказалось, они были не накрашенными. А Влад-то думал, что румянец появился благодаря косметике. – Ты так пристально смотришь, будто у меня тут крошки… Я печенье «Курабье» съела только что…

– Нет, все чисто.

– Опять начала сладкое жрать, – пожаловалась Галка. – Потому что фрукты у нас тут какие-то пресные. В Таиланде совсем другие… – И, бросив взгляд на миниатюру, спросила: – Это Евгения там рисовала?

– Да.

– Заметно. Ее тайские работы особенно хороши…

– Ты так хорошо разбираешься в живописи?

– Не во всей. Только в той, которую понимаю.

Этот довольно интересный разговор пора было сворачивать, и Влад не стал бросать очередную реплику. Галка тут же засобиралась домой.

– Ну, мне пора… Спасибо, что разрешил посмотреть на картину.

– Не за что…

Они вышли из кухни. Дверь в гостиную была открыта, и, Галка, конечно, не сдержалась, заглянула внутрь. Несколько секунд ей хватило, чтобы все рассмотреть, и она собралась развернуться и уйти, но тут по телевизору пошли новости Приреченска. Местный канал (если его так можно назвать!) врубался в региональный раз в день на пятнадцать минут. Показывал в основном рекламу да криминальные новости. Сейчас как раз демонстрировались последние. Дикторша писклявым голоском тараторила в камеру: