Шрифт:
«Непонятно, этот художник таскался по улицам с мольбертом?» — озадачился внутренний голос.
Я, не слушая его, бежала через холл.
— Инка, ты куда? Мы уже уходим? — давя окурок в цветочном горшке, окликнула меня Катерина.
— Да, — коротко ответила я, толкая наружную дверь.
Борюсик катил прочь от кафешки на своем мотоконьке. Мотор скутера тарахтел, просторная черная рубашка, которую водитель не заправил в штаны, парусила на ветру, и всё это живо напомнило мне картинку из недавнего прошлого. Наблюдала я ее недолго, только пока падала мордой в грязь, но зримый образ мотоциклиста, увозящего на себе в ночь трепещущий темный плед, врезался в мою память, как айсберг в незабвенный «Титаник»!
«Теперь мне всё ясно! — возбужденно гомонил мой внутренний голос, пока я ехала в такси, придавленная с левого боку задремывающей Катериной. — Ну, конечно, нет сомнений! Ига, который Игогоша, это и есть иго, за которое пострадала мамуля. А должна была пострадать ты! Это тебе, а не ей, предназначалась пеновыделительная конфета в черепно-мозговом шаре! Это тебе, а не ей, звонил с угрозой театральный отравитель Сальери!»
— Он перепутал нас с мамулей, потому что это я раздавала в ТЮЗе визитки с ее телефоном, — кивнула я.
«И этим террористом-отравителем был никто иной, как бесталанный актеришка Борюсик!» — победно выкрикнул внутренний голос.
— Который совершил свое первое вражеское нападение на меня еще позавчера, на усеянной лужами улице! Точно-точно, ведь тот мотоциклетный наезд был таким же несерьезным, как и последующее конфетное отравление. Собирайся он сбить меня на самом деле, прицелился бы поточнее! А так — все его действия были чистой показухой. Не действия, а театрализованные представления! Жалкая актерская работа! — закончила я.
Однако дотошный внутренний голос не счел тему закрытой.
«Я только одного не понимаю, — сказал он. — С какой стати этот Борюсик за гибель своего друга Иги решил мстить именно тебе?!»
— Прям, какое-то модное поветрие — необоснованно винить меня в чьей-то смерти! — пожаловалась я небесам в виде потолка автомобиля.
— В моей смерти прошу винить Клаву К.! — услышав меня, сонно пробормотала Катерина, кстати вспомнив еще один кинохит.
— Инну К.! — поправила я и прискорбно вздохнула.
Определенно, в последнее время мир был ко мне почти столь же несправедлив, как к непризнанному художнику Игогоше.
На работу я в этот день возвращаться не стала, воспользовалась тем, что яростная ревнительница трудовой дисциплины Катерина впала в пьяную кому, и дала сама себе дополнительный выходной. Никто меня не искал и за прогул не отчитывал — Катька тоже прогуляла, а Бронич так и не объявился. Зойка в обновленных чулках без дырок и стрелок отсидела в офисе одна за всех. Рекламное агентство «МБС» пришло в упадок.
6 апреля
Ночевала я у Дениса, что в итоге оказалось не столь приятным, как хотелось бы. То есть собственно ночь прошла очень хорошо, а вот утро началось на редкость скверно.
Обычно капитан Кулебякин встает раньше, чем я, потому что ему на работу к восьми, а до ухода он еще должен погулять с собакой. Мой милый — весьма самостоятельный мужчина, годы холостяцкой жизни научили его решать бытовые проблемы без сторонней помощи, так что он не нуждается ни в прачке, ни в горничной, ни в кухарке. Меня это полностью устраивает. Пока Дениска спозаранку хлопочет по хозяйству, я нежусь в постели и, поднявшись, нахожу на кухне горячий завтрак, а иной раз — и отутюженную блузку.
На сей раз хозяйственный Кулебякин по собственной инициативе взялся разгладить складки на моей юбочке. В этом не было ничего плохого, наоборот! Плохое заключалось в том, что я оставила в кармане юбки свой мобильник. Денис его, разумеется, достал — и не смог удержаться от искушения устроить моему телефончику классический милицейский шмон. А я об этом знать не знала и заподозрила неладное, только когда вслед за долгим скрипом приоткрытой двери в спальню и приветственным лаем Барклая не услышала обычного: «Инночка, кофе в постель!».
— Индия! — произнес любимый злобным голосом школяра, схлопотавшего двойку по географии. — Что это такое?
— Индия — это мое имя, — сонно пробормотала я, вынимая из подушки помятую физиономию. — Ну, и еще страна такая в Азии. Есть еще досадные пробелы в знаниях?
— Есть! — Милый отчетливо скрипнул зубами. — Кто это вчера звонил тебе в семь сорок утра?
Это был интересный вопрос — хотя бы потому, что я не помнила никакого телефонного разговора в семь сорок утра. Я в это время еще сплю как убитая и встаю с третьей попытки только в восемь пятнадцать! Узнать, кто способен на такой омерзительный поступок — разбудить меня телефонным звонком за полчаса до урочного подъема, хотелось только для того, чтобы раз и насегда исключить эту гнусную личность из круга своих знакомых.