Князь задумался. Заклинание, упомянутое комиссаром, состояло из двух частей. Первая была способна уничтожить весь мир, вторая же останавливала действие первой.

— А чека?

— Простите, князь?

— Чека от ядерной гранаты. Она у тебя? — раздельно проговорил повелитель Темного Двора.

— Э-э…

— Понятно, — сказал князь. — Кто его активировал? И кстати. Как твои ласвегасы пропустили активацию заклинания?

— Видите ли, это произошло именно тогда, когда вы в очередной раз сократили им дотации, и они вынуждены были проесть сервер.

— Ты знаешь, что делать. Решение этой задачи ложится на твои плечи.

Сантьяга кивнул, оторвал белку от своей руки и направился к двери. Однако по пути он обернулся.

— Что-то еще?

— Да… э-э-э… не могли вы разблокировать счет ласвегасов? Они проели свой фургон.

— Я сделаю это, если ты пообещаешь больше не являться ко мне в светлых костюмах.

— Хм… с другой стороны, им будет полезно походить пешком.

В забегаловке под вывеской «Биржа Труда» в преддверии Восьмого марта было на редкость немноголюдно. В закутке, рядом с покрытым пылью синтезатором, с микрофоном в руке примостился маленький ос по имени Свая, чья специфическая поэзия не пользовалась спросом даже среди его сородичей.

Владелец «Биржи», конец Конфуций, задумчиво протирал за стойкой бокалы и бросал тревожные взгляды на скучающего за дальним столиком приставника Харлампия, мучаясь мыслью: а заплатит ли тот за выпивку. Харлампий, похоже, был не при деньгах. С другой стороны, связываться с подвыпившим приставником Конфуцию не хотелось. Состояние Харлампия усугублялось тем, что не далее как пятнадцать минут назад безнадежно влюбленный в супругу рыцаря-узурпатора Шарлотту де Лист приставник получил от ворот поворот.

— Конфуций, еще бутылку коньяка и нормальный стакан! — крикнул Харлампий. — Мне надоело пить из этого наперстка!

— За мой счет! — послышался из угла низкий женский голос.

Конец и приставник изумленно повернулись на звук. К ним, с приклеенной на лицо приветливой улыбкой, направлялась Бешеная Беретта, наемница, известная своей неудачливостью. В наличии денег у нее Конфуций сомневался еще больше — Беретта в очередной раз сидела без работы.

Наемница подошла к стойке, забрала бутылку и стакан у удивленного конца и подсела к Харлампию.

— У тебя неприятности! — голосом опытного коммивояжера начала она. — Тебе отказала женщина. А раз она тебе отказала, значит, что-то в тебе ей не нравится. Разумеется, ты можешь попытаться изменить себя! Но есть средство лучше! Новое, сильнодействующее приворотное зелье со стопроцентной эффективностью!

— Опять брат Раттус проводит клинические испытания нового препарата на доверчивых дураках, — пробормотал Конфуций. — Крысы его, видите ли, не устраивают… Да, а с каких это пор ты подрабатываешь у эрлийцев живой рекламой, Беретта?

— Отвали, — отмахнулась наемница. — Не твое дело. Так как, Харлампий? — поинтересовалась она, наливая в стакан коньяк по самый край. Приставник машинально влил в себя янтарную жидкость и всхлипнул.

— О, я вижу, что тебе это действительно необходимо! Ведь ты уже практически согласен! Решайся! Твое счастье в твоих руках!

Приставник перевел на нее тяжелый мутный взгляд.

— К тому же, только для тебя, зелье будет стоить совсем недорого! — торопливо добавила наемница.

— Сколько? — обреченно выдохнул Харлампий.

Наемница проникновенно посмотрела ему в глаза и снова наполнила стакан.

— Каких-то жалких два клада…

Приставник на мгновение протрезвел.

— О женщины, отродье крокодила! — воскликнул он, чуть не перевернув стакан с коньяком. Вовремя опомнившись, Харлампий опрокинул его содержимое в глотку и с такой силой опустил стакан на стол, что у него треснуло донышко.

— Харлампий, стакан я тоже включу в счет! — ввинтился в разговор Конфуций.

— Ну… — безразлично пожала плечами наемница. — Я хотела тебе помочь, но ты сам отказываешься…