Шрифт:
Тогда вы молвите горам в предсмертный час:
«Падите, горы, скройте нас!»
…………………………………………………. [15]
Базилио
Я на посту моем останусь до конца;
Пред истиной дрожат лишь слабые сердца.
О, как бы ни были мне тягостны страданья
От беспощадного, правдивого сознанья —
Я в разум верую и не страшусь его,
И громко исповедую науку,
И за нее готов пойти на смерть и муку,
Как за Спасителя и Бога моего!..
15
Отточие отмечает снятый по цензурным соображениям фрагмент автографа:
Как темного, в навоз зарывшегося крота,
Вы презираете бессмысленный народ,
Но он поднимется и мстителем придет,
И у вождей своих потребует отчета.
И что вы скажете тогда? Ему в глаза
Вы бросите ли вновь надменное презренье,
Но будет он могуч и страшен, как гроза,
И совершится Божье мщенье!
Клотальдо
Прости, я говорил с невольным раздраженьем…
Окончим спор… Король, боюсь я одного,
Что может Сильвио, питомца моего,
Похитить у меня ваш мир, объятый тленьем…
О только молви: нет, уйми ты страх в груди,
И, если не меня, хоть сына пощади.
вм. Базилио
последнего Но я люблю его!..
четверостишия
Базилио («Я Клотальдо
должен на краю О, Боже
могилы…») Он света солнца мне дороже,
Ему всю жизнь я посвятил,
Его, как женщина, с любовью
Я на груди моей носил,
Порой, склоняясь к изголовью,
Мои седины забывал;
Его баюкал, пеленал
Я непривычными руками,
И часто дряхлыми устами
Я песни детства напевал. [16]
Базилио
Когда гляжу, угрюмый, бледный,
На игры юношей порой —
Я втайне думаю с тоской:
«А где-то Сильвио, мой бедный,
А где-то сын мой дорогой?»
Ко мне, скорей, мой мальчик милый:
16
В автографе после этого ст. идет фрагмент:
Ужели прихоть властелина
Погубит все: пришел ты вдруг
И говоришь: «Он мой» — и сына,
Ребенка милого, из рук
Отца ты можешь вырвать силой,
Опору старости унылой.
Прости, не помню сам от мук,
Что говорю — о сжалься, друг!
Король
Не меньше я, чем ты, страдаю,
О, разве в сумраке ночей
Я влагой слез не обливаю
Подушки пурпурной моей
Еще хоть раз обнять его —
Старик, терпеть нет больше силы:
Отдай мне сына моего!
Клотальдо
Но как бороться с волей рока
И с властью грозною светил?
Базилио
Я все обдумал, все решил.
Слова мои исполни строго:
В напитке опиума дашь
Ты Сильвио; и побежденный
Струей могучей влаги сонной,
Уснет беспечно отрок наш.
И сном объятого глубоким,
Его в чертог перенесем —
Узнаем все: каким царем
Он будет — кротким или жестоким;
И, если разумом людским
Мы воли звезд не победим,
И будет Сильвио тираном —
Мы вновь спасительным обманом
Его в пустыню возвратим.
Клотальдо
Но может быть мольбой смягченный…
Базилио
Молчи, ты воли непреклонной
Не победишь…
Клотальдо
О, пожалей…
Базилио
Напрасно все: идем скорей, —
Я дам тебе напиток сонный.
(Базилио и Клотальдо уходят.) [17]
17
В автографе после этой ремарки шла вычеркнутая реплика Шута:
Шут
Вот вечный спор людских сердец —
Кто победит: наука иль природа,
Сознанья, разума, сомнения боец —
Или пророк любви, и чувства, и народа.
Кавалер
после монолога Я в щелку двери посмотрел,
Старой Дамы: Когда в приемной он сидел;
«О, боги!..» И что ж увидел я, о небо!
и т. д. до конца Огромный черствый ломоть хлеба
Он луком заедал…
Другой кавалер
Не луком — чесноком!
Молодая дама
Фи!
Старая дама
Тошно мне!
Камердинер
Всю комнату потом
Я должен был кропить духами. [18]
18
В автографе в этой картине имеется еще один фрагмент: после слов Старой Дамы «Какая дерзость» вместо отточия здесь — реплики двух придворных:
Член верховного совета
Боже мой!
Коль против ереси такой
Мы сразу не найдем мгновенного лекарства
Он может потрясти основы государства!
Его секретарь
Отечество в опасности!.. На цепь
На цепь его скорей!
Шут
(танцуя и звеня погремушками)
после последней Не педант я, не философ,
реплики Кавалера Дела нет мне до морали,
(«Я буду спутник До мучительных вопросов…
ваш, Анета…») К черту мысли и печали,
Пусть расхлебывают внуки
На чужом пиру похмелье;
Мы во всем умоем руки,
И да здравствует веселье!
Поцелуи в полном кубке
Мы рейнвейном запиваем;
Не стыдитесь же, голубки,
Пусть коралловые губки
Пахнут огненным токаем. [19]
Среди обнаженных скал над пропастью
Клотальдо
после первых Летит он к солнцу, чуждый страха,
четырех ст. В палящий диск его влюблен.
С каким презреньем смотрит он
На нас, детей земного праха…
после
третьей реплики
Клотальдо Сильвио
(«О, если друг
мой…») О горе, горе мне, как беден
Как я беспомощен и слаб! [20]
19
В автографе после этого ст.:
К черту тайны и сомненья,
Правда высшая в стакане,
Хоть танцуем на волкане,
Мы не ждем землетрясенья.
После этого ст. в автографе заключительные строки:
Прочь все цепи этикета:
Жизнь — пирог с начинкой жирной,
После хоть — кончина света,
После хоть — потоп всемирный!
Все (дружно аплодируя)
Браво, шут!
20
В автографе перед этой репликой Сильвио:
Клотальдо
Есть люди, равные богам,
Бессмертья жаждою томимы,
Как ураган неукротимый,
Они стремятся к небесам.
Над изумленными толпами,
Вперяя в солнце гордый взгляд,
Ширококрылыми орлами
Они торжественно парят.
Сильвио
У них есть крылья?..
Клотальдо
Нет, молвою,
Что громко славит их дела,
Они поднялись над землею,
Как взмахом мощного крыла.
И силы высшей дуновенье
Их к беспредельному влечет,
И созерцаем мы в смятенье
Тот ужасающий полет.