– Хьюго, - викинг опускается перед ним на корточки, не зная, что сказать, то ли расстроенный, то ли виноватый, но Марсель останавливает его.

– Не надо. У вас тут проблемы, я слышал краем уха, с дикими вампирами...

Ингемар застывает в изумлении. Даже до меня быстрее дошло, что пытался сказать Марсель.

– Что?
– встрепенулся Траян, доселе наблюдавший за нами с недовольной миной.
– Какими еще дикими? Почему я ничего не знаю об этом, Ингемар?!

Викинг не слышит его. Он смотрит на Хьюго.

– Развяжите его, - наконец, говорит он.

Рыжий Сейдж руками в перчатках снимает с пленника все цепи.

– Наручники оставь, - велит куратор. Он наблюдает за всем этим без эмоций.

Траян приближается.

– Ты терпишь провал за провалом, дорогой мой, - сообщает он радостно Ингемару.

– Можно подумать, это не ты руку приложил ко всему этому, - злобно отвечает ему викинг.

Хьюго не менее злобно смотрит на Ингемара, регенерируя после контакта с серебром. Он сидит у ног трех старейших вампиров в этом зале, и ему это не нравится. А ведь и ему больше тысячи лет, вспоминаю я.

– Если тебе есть, что конкретно предъявить мне - то предъявляй, - огрызнулся Траян.
– Я этого мальчишку впервые в жизни вижу.

Безумно злые глаза у "мальчишки". Кусая губы от боли регенерации, он сверлит Ингемара взглядом. Мне становится жаль его, даже несмотря на все его преступления.

– Бедняга, - вырывается у меня, - мне сложно его винить.

– Что ты имеешь в виду?
– интересуется Марсель.

– У него... есть все причины, чтобы мстить нашему мастеру.

Хьюго голубоглаз. Назвать его красивым сложно. Века ненависти, наверное, способны исказить даже лицо вампира.

– Ингемар, - удивляется Траян (я заметила, что он косит глазом не на вожделенную девушку-дампира, а на блондинку в кожаной куртке), - ему... больше тысячи лет. В какой из веков его жизни ты ему так нагадил, а?

– На третьем десятке его смертной жизни.

Понимающее молчание.

– То есть, ты не посылал этого парня создавать диких, чтобы было за что свергнуть Ингемара с его должности?
– уточнил Марсель, пристально глядя на Траяна.

– Зачем мне это? Ингемар и сам неплохо справляется, - и Мастер Европы ухмыльнулся.

– На кого ты работаешь?
– спросил Марсель у Хьюго. Лицо у куратора снова стало усталым и злым.

Тот молчал. Ингемар, стоя над ним, будто язык проглотил. Кимура, доселе спокойно стоявший возле Евы, схватил свою катану одной рукой за лезвие и, в миг оказавшись за спиной Хьюго, крепко прижал парня к себе мечом.

– Отвечай, - приказал Ким.
– Кто твой мастер?

– Хьюго...
– Ингемар может только произносить его имя. Все. Более ни слова. Неужели ему нечего сказать своему брошенному ребенку?..

Острое лезвие катаны ранило Хьюго, но он даже не морщился.

– Я ни на кого не работаю. Но я храню верность цезарю, - после этого юноша обратился к Ингемару и что-то сказал на своем языке.

Не знаю, что именно, но нашего Мастера стало жалко. Он будто постарел на два десятка лет. Мне, конечно, было приятно стоять в стороне от всего этого, не быть в центре внимания и дележки, но я искренне посочувствовала Ингемару сейчас.

– Шкульдик, - услышала я шепот Евы. Ее маленькая рука легла было ему на лоб, но Ингемар отмахнулся и что-то ответил Хьюго на их языке.

И случилось... ужасное, на мой взгляд. Светловолосый юноша расхохотался, покачал отрицательно головой и... попытавшись вырваться из рук Кима, добился того, что азиат крепче сжал его. Тогда Хьюго с силой, умноженной на силу смертельного объятия Кимуры, напоролся шеей на лезвие. С интересом следящие за развитием событий ахнули, когда поняли, что же произошло, когда голова юноши упала на пол. Ким застыл в изумлении. Потом быстро поднял глаза на Ингемара.

– Прости меня, Мастер...
– в страхе от того, что наделал, произнес Ким. Наверное, он знает лучше всех в этом клубе - каково это, терять детей.

Ингемар прикрывает глаза ладонью, но лишь на пару секунд.

– Я, откровенно говоря, ожидал чего-то подобного, - заметил куратор Брюно.
– Сочувствую, Ингемар, - сдержанно сказал он.
– Он сказал тебе что-то о том, кто его мастер?

– Нет, он... личное сказал, в общем, - Мастер Украины взял себя в руки.
– Киву, оттащи его тело к телу Дениса.

Киву не заставил просить себя дважды. Голова и стремительно усыхающие останки древнего вампира были унесены.

– Я, конечно, тоже сочувствую тебе, Ингемар, - сказал Траян, - но в отчете Форуму упомяну и этот эпизод, и все, что к нему привело.