По дороге в больницу они купили в ларьке всякой дурацкой и вредной для желудка еды – акульи палочки (из минтая), соленые галеты (из натуральных продуктов – сода, песок и цемент), йогурт (с кусочками какой-то приторной гадости), шоколадки (несколько раз таявшие на солнце) и по паре бутылок местного пива (безвкусного и теплого). И теперь, сидя на препараторском столе, отважные энчечекисты потребляли внутрь всю эту отвратительную снедь, запивая, а точнее, проталкивая ее пивом по пищеводу, болтали босыми ногами и вели разговоры исключительно на рабочие темы.

А обсудить было что, начиная от процесса получения зубушек и заканчивая нюансами будущего судебного процесса над мэром Колдубинска. Не хотелось бы привлекать внимание прессы к Эфе Горыниевне и ее ученице, но Эрин утверждал, что девчонка не откажется дать показания против Кальмара Карповича. Впервые за многие годы ему пришлась по душе иномирянка. Жаль только, что редко среди попадальцев встречаются столь милые и обаятельные существа.

– Надо будет присоветовать Катерине толкового адвоката.

– Только не Перла, – запротестовала Нол.

– У тебя предубеждение из-за дела Мэйны, – отреагировал Эринрандир. Естественно, кому приятно, когда вроде готовое дело разваливается до суда. – Он – непревзойденный профессионал. Он еще и компенсацию выбьет для девочки. Такую, чтобы она жила, не зная забот и хлопот, еще много лет.

– Как ты можешь быть таким… беспристрастным? – удивилась мыслечтица. – Это же из-за него выпустили Индульгенцию.

– Нет, ее отпустили по нашей… моей вине. Надо было работать лучше. Тщательнее.

– Эрин! – Возмущению Нолвэндэ не было предела. – Ну почему ты такой зануда? Всегда готов принять вину на себя, пострадать за идею, смириться с неизбежностью!..

– А что делать остается? Биться головой об стену? Доказывать с пеной у рта свою правоту? Оно того не стоит, поверь мне.

Настроение у ап-Телемнара после перекуса и пива установилось философское, почти созерцательное.

– А как же паранойя? – не сдавалась Нолвэндэ. – Тебе же все время мерещится заговор или интриги.

– А тебе – ущемление фамильной чести. И что? – парировал с хитрой усмешкой Эрин. – Все, кто хотел, уже сделали под меня подкоп. Еще в Столице. Да, паранойя осталась, но я ее более-менее контролирую. Вот, например, я так до сих пор и не понял, что от тебя нужно Ушшос-Нахам. А чего ты на меня так смотришь? Матроны абы к кому своих мальчиков порталами не отправляют.

Мыслечтица растерялась:

– Думаешь, им что-то от меня надо?

– Понятия не имею, а Дзир молчит и посылает лично к мадам На-Гайне со своими вопросами. Сначала думал, паранойя разгулялась, а когда спросил – оказалось, что догадка верна. Но ты не переживай. Рано или поздно все станет ясно. Да и не замыслят Матроны ничего дурного против женщины, пусть даже она другой расы. Это непреложное правило дроу.

– Ну поглядим. Я сейчас ничего не соображаю, – вздохнула Нолвэндэ.

– Тогда давай спать.

Леди Анарилотиони возлегла на стол, а Эрин на каталку. Рядом, на расстоянии вытянутой руки. И тут Нол начала тихонько хихикать.

– Ты чего? – удивился эльф.

– Вспомнила, как я репетировала свои похороны, – хрюкнула мыслечтица и рассказала о фантазиях на тему собственного погребения в лучших патриотических традициях. – А вместо церемониального меча я прижала к груди бутылку с «Малиновым звоном».

– Затейница, – улыбнулся капитан и ласково сжал в ладони пальчики напарницы.

А она и не стала отнимать руки. Да так они и заснули, сморенные усталостью и дрянным пивом.

Через час явился призрак Фреда Кругера.

– Ви-и-и-илы-ы-ы-ы мне-э-э-э! – простонал он, потрясая толстой веревкой, и вопросительно поглядел на Эринрандира.

Эльф колоссальным усилием воли заставил себя открыть еще один глаз – правый.

– А ну кыш отсюда! Нолвэндэ мне разбудишь, – шепотом прикрикнул он на привидение народного героя.

– Вилы? Мне? – изумился призрак.

– Надо было лучше за вилами своими следить. Чтобы всяким выродкам в руки не попадали, – назидательно заявил Эрин. – Теперь у Тымеррланга их клянчь. Брысь!

И снова задрых, но, прежде чем пасть в пучину сна, ему подумалось, что момент удивительно символичный и даже в чем-то романтический. Они с Нол впервые ночуют рядом, под одной крышей. И это уже совсем неплохо. Особенно для тех, кто совсем недавно пытался друг друга убить. И если кто-то скажет, что это не тенденция… Хр-р-р…