— Ирэн Мэрдок, — представилась девушка. — Рада с вами познакомиться, миссис Бенджамин. Примите мои поздравления.

— Где Сэм? — спросил Стив.

— Где-то там, с Барцини, их снимает фотограф, — сказала Дениза. — Садись, выпей.

Он подвинул стул для девушки и сел рядом с ней.

— Пожалуй, выпью, — кивнул он. — Я только что прилетел. Успел лишь переодеться и взять с собой… — Он посмотрел на девушку. Черт! Опять забыл ее имя. — Зеленоглазку и прийти сюда.

Он положил лед в два бокала и налил виски. Один бокал протянул девушке.

— По крайней мере ты не забыл, что я пью.

Он улыбнулся.

— Я не настолько плох, Зеленоглазка. — Но на самом деле это вышло случайно, — он дал ей виски, потому что сам пил его.

Возле их стола стал собираться народ. Стив поднял глаза. Рядом стоял Сэм с развязанным галстуком, а в его руках было несколько «Оскаров». Увидев Стива, он заорал:

— Получилось! — Он поставил статуэтки на стол, обнял Стива и расцеловал в обе щеки.

Стив радостно произнес:

— Поздравляю, Сэм!

— Пять штук! Как тебе это? — вопил Сэм. — Мы взяли все награды: за лучшую картину, за лучшую актрису, за лучшего режиссера, за лучший сценарий, за все лучшее!

— Эта твоя заслуга, — сказал Стив.

Сэм внезапно сел.

— Мне надо выпить! — Он схватил бутылку виски и начал пить из горлышка, виски полилось на рубашку.

— Сэм! — Дениза положила руку ему на плечо. — Ведь люди смотрят!

— Ну и пусть! — счастливо заорал Сэм. — Ради этого они и пришли сюда.

В зале появился Джек Савит со своей девицей, они сели за столик. Джек наклонился к Стиву:

— Ну и вечерок!

Стив кивнул.

Эрни Брэкман, одетый в смокинг, подошел к столу.

— Прими мои поздравления, Сэм.

— Поздравляй себя сам, Эрни, сукин ты сын! — заорал на него Сэм. — А ты еще хотел порвать со мной контракт.

Эрни снова улыбнулся, но на сей раз только губами. Слегка поклонившись всем, он ушел.

— Сэм! — с укоризной сказала Дениза. — Зачем ты так с ним говоришь?

— Да пошел он к черту, — сказал Сэм. — Этот парень непробиваемый, он сотрудничал со мной только потому, что знал, что это принесет ему выгоду.

Он повернулся к столу и стал расставлять «Оскаров», как оловянных солдатиков.

— Ты только посмотри! — мурлыкал он. — Целых пять штук!

Его взгляд затуманился.

— Вы знаете, что каждый из них мне принесет по миллиону долларов дохода? Пять миллионов долларов!

Он оглядел сидящих за столом.

— Теперь они не будут думать, что я такой дурак! Теперь они не смогут пинать меня. Теперь я такой же великий, как и они. И я имею право на самую лучшую пьесу, идущую на Бродвее, я имею права на книгу, занявшую первое место в списке бестселлеров, и теперь я получил призы за самый лучший фильм в мире! Я уже не тот Сэм Бенджамин — маленький коротышка, я Сэм Бенджамин — номер один в кинобизнесе! Никто теперь не сможет пинать меня! Знаете, что я сделаю завтра?

Сидящие за столом замолчали и посмотрели на него.

— Нет, вы знаете, что я сделаю? Завтра я предложу телекомпаниям купить мой фильм, они заплатят мне миллион долларов за право показывать его через пять лет.

Он с вызовом посмотрел на Стива.

Стив ничего не сказал.

Наконец Джек нарушил молчание:

— Я думал, ты еще раньше заключил сделку со Стивом?

— Дружба — это одно, а бизнес — совсем другое, — Сэм не сводил глаз со Стива. — Эта картина стоит миллион долларов, не так ли, Стив?

Все обернулись и уставились на Стивена Гонта. Его серые глаза были спокойны. Он медленно кивнул.

— Думаю, ты прав, Сэм.

— И ты ведь заплатишь мне за нее миллион долларов?

— Нет, — ровным голосом отрезал Стив. — Я заплачу тебе ровно столько, сколько мы договорились, не больше и не меньше.

Сэм долго смотрел на него, а затем внезапно рассмеялся.

— Правильно. — Он глубоко вздохнул. — Я бы никогда не сел бы играть с тобой в покер. — Он встал. — Отведи меня домой, мама, — попросил он Денизу. — Я пьян.

Джек смотрел, как они уходят, и наклонился к Стиву.

— Я был прав насчет этого негодяя. Кто-то однажды верно произнес: «Невозможный в горе, невыносимый в радости».

Она шмыгнула из постели, как кошка. Только что она была рядом со мной, теплая и мурлыкающая, а в следующую секунду, словно животное, почуявшее опасность, уже стояла возле окна. Она посмотрела в щель между занавесками. В ней было что-то такое, когда она стояла, напряженно вглядываясь, омываемая золотистым солнечным светом.