9. Сплошная зоология

Жеглов встал, массируя кисти и декламируя:

Я женщин не бил до семнадцати лет -

В семнадцать ударил впервые, -

С тех пор на меня просто удержу нет:

Направо - налево

я им раздаю «чаевые»,-

пружинисто прошелся по комнате. Вернулся к ней, резким рывком разодрал платье от ворота до подола. Увидел вторую пару грудей, не удостоенную бюстгальтером, присвистнул. Женщина продолжала сидеть, заинтересованно глядя.

– Интересные сиськи носила буржуазия, - проговорил, сладив с оторопью. Рванул платье на себя. Повертел трофей в руках. Разорвал на ленты. Сказал вслух задумчиво:

– Куда бы тебя привязать?..

Вдруг рассмеявшись заразительно, стал рассказывать:

– Знаешь, Гена, у нас в России, анекдот такой есть. Поймал, значит, заяц лису на кладбище, - а ты ведь лиса, ой, лиса, - и стал к кресту могильному привязывать. Лиса встревожилась, спрашивает:

– Ты, что, хочешь меня распять?

– Нет, раз десять!
– ответил заяц.

Генриетта юмора не поняла.

– Ну, понимаешь, по-русски «распять» звучит так же, как «раз пять».

– Пошлый анекдот. А что касается счета, думаю, вы до двух не досчитаете, хотя и много говорите.

– Смотря что стану считать. Если твои косточки – до двухсот дойду. Однако хватит разговоров. Пожалуй, я тебя к столу привяжу, больше некуда а то.

Жеглов подошел к обеденному столу, стоявшему у стены под картиной, на которой напряженно целовалась обнаженная парочка, вытащил его на середину комнаты, взял женщину на руки, - та жеманно прижалась, - водрузил на стол, снял чулки и туфельки, напевая:

– Конец простой - хоть необычный, но досадный:

Какой-то грек нашел Кассандрину обитель, -

И начал пользоваться ей, не как Кассандрой,

А как простой и ненасытный победитель, -

привязал руки-ноги к ножкам. Затем постоял, оценивая свой труд. Генриетта тем временем думала, из каких соображений этот человек в своем речитативе упомянул греков и Кассандру. Не узнал ли он чего о ее Подземном Мире, о мире Астарты-Афродиты? Нет, пожалуй, нет.

– Ну и как вам? Удобно?
– спросил Жеглов тем временем участливо.

– Было бы вам удобно, - сверкнула в ее глазах скабрезная искорка. Если она и страшилась чего, так это того, что этот новый русский не превзойдет старого, не превзойдет Мартена. Тогда, может быть, ей станет скучно, и вечер станет зряшным.

– Обо мне не беспокойтесь, - махнул рукой.
– Как-нибудь слажу.

– В таком случае, если вам не трудно, подложите мне под голову подушку.

– Ту, с дивана?
– посмотрел на последний, усеянный разного рода подушечками.

– Нет, принесите из спальной.

– Понимаю!
– подмигнул, и скоро кокетливая подушка с кружевной оторочкой позволяла женщине наблюдать за прошеным мучителем без напряжения. Тот к тому времени попивал коньяк, рассматривая подошвы ее ступней, удивительно розовые для зрелой женщины.

– Думаю, инсталляция созрела, - сказал, допив.
– Теперь дело за инструментами.

– Иголки в серванте, в круглой коробочке.

– Спасибо, я потом посмотрю. У вас в доме имеется что-нибудь вроде кухоньки?

– Вы проголодались?!

– Нет. Но там наверняка есть разделочный нож, чесночный пресс или что-нибудь вроде.

– Если вы нанесете мне тяжкие телесные повреждения, то остаток жизни проведете в смирительной рубашке, будьте уверены, - поджала губки.

– Да нет, какие там телесные повреждения, я чуть-чуть. Вы что, не отметили, что в нашем представлении не хватает динамики и резких звуков, экшена, как сейчас говорят?

– Кухня там, - указала подбородком.

Подошел к столу. Выпил рюмку. Ушел, закусывая пластиком сыра. Вернулся ни с чем. Довольный. Встал у стола. Показал женщине кулак. Сказал, подленько улыбаясь:

– Догадайся с трех раз, что в нем?

– Знаете, уважаемый инквизитор, я уже начала скучать, - сказала правду.

– В нем таракан, большой таракан. Я положу его вам в трусики.

Подмигнув, молниеносным движением боксера сунул кулак в обещанное место, разжал пальцы. Насекомое, оказавшись в кудрявом лесу, нервно задвигало всеми шестью ногами. Генриетта завизжала, задергалась. Стол заходил ходуном.

– Как вы болезненно воспринимаете это маленькое насекомое...
– вынул руку, прошелся ладонью по животику.
– Боитесь, заползет в половую щель? Вряд ли. Хотя, кто знает, может, он самец.