Полковник и старшина прошли в шатер, и выяснилось, что Горленко прибыл не просто так. Оказалось, что полтавский полковник Искра состряпал поддельный приказ гетмана и только поэтому, кампанейцы, в большинстве своем верные Мазепе, пошли вслед за своим полковником Галаганом. Бригадир Шидловский видел, что одни казаки не хотят рубиться с другими, а многие открыто возмущаются происходящим и не понимают, из-за чего они должны слушать приказы царских офицеров, которые были для них чужаками. Видимо, именно потому, он и послал своего верного подручника Шуста уговаривать Скоропадского на измену гетману.

Этой же ночью, в Белгород пробрался ловкий человек и довел до украинцев всю истинную подноготную этого дела и распоряжение гетмана Мазепы не слушать своих полковников, а действовать по собственному разумению. На следующий день, пятьсот кампанейцев и некоторые присоединившиеся к ним полтавцы, с боем прорвались к городским воротам, захватили их и, не смотря на тяжелые потери, удерживали вход в город до подхода осадного войска.

Слободскими полками командовали люди не робкого десятка, и сдача ни в коем разе не рассматривалась как возможный вариант. Разгорелись уличные бои. Три дня в Белгороде не смолкали ружья, и постоянно взрыкивали пушки и ручные бомбы. Так продолжалось до тех пор, пока не был уничтожен последний царский офицер. Ни один начальствующий над слободскими полками или местными солдатами человек, не сдался в плен. И только после этого, слобожане стали сдаваться.

Бравые Ахтырцы, Сумцы, Острогожцы, Полтавцы и Изюмцы складывали свое оружие в кучи, подле места, где расположился полковник Скоропадский и, он, глядя на происходящее, думал о том, что еще бы немного, и он бы принял предложение Шидловского и Шуста. Как бы тогда пошла история, можно было только предполагать.

Покинув костер, я двинулся в темноту. Шел спокойно, на душе было как-то легко и можно сказать, что безмятежно. Подумаешь, тоже мне проблема. Необходимо прогуляться по ночной степи, найти стаю волков и пообщаться с матерым волчарой. Всего-то. Так я думал в тот момент, и эти мысли нельзя назвать адекватной реакцией четырнадцатилетнего невооруженного мальчишки на опасность. Однако это меня не смущало и ничуть не заботило.

По сырой и влажной от недавнего дождя степной траве я шел только вперед, никуда не сворачивая. Глаза быстро привыкли к темноте, и я хорошо различал куда иду. С реки задувал прохладный сырой ветер и кожух на мне, от него защищал как-то не очень хорошо, все же конец осени. Ну и ладно, данное неудобство было вполне терпимым. Продолжаю свой путь. Иду-иду, непрерывное движение, и мне кажется, что я топаю как минимум час, и отмахал уже не меньше четырех километров. Но никаких волков я до сих пор не заметил. На миг остановился на месте и заколебался. Идти ли вперед или может быть на месте остаться? Непонятно, но продолжаю свой путь вверх по реке.

Пролетает, как мне кажется, еще около часа. И приходит понимание того, что, по сути, я топчусь на месте. Вроде бы и иду, а в то же время, продвижения нет. На берегу реки росло приметное кривое деревце, и в свете луны, которая выглянула из-за осенних дождевых туч, я обнаружил, что отошел от него метров на триста, не больше. Как такое возможно, если я все время перемещаюсь вдоль берега? Сбиться с пути просто нереально, но факты на лицо, видимо, я сделал круг и вернулся назад.

– Ха-ха!
– неожиданно для самого себя я громко и нервно рассмеялся, хмыкнул и, не пошел, а побежал вперед.

Ноги несут меня к цели, туда, где волчья стая выходит на охоту. И пробежав еще около километра, я даже шаги стал считать. От последней остановки, никуда не сворачивая, сделал примерно полторы тысячи шагов. Снова останавливаюсь, оглядываюсь, и вижу все то же самое дерево, но только удалился я от него не на тысячу метров, как предполагалось, а только на сотню. Вот это да! Вот это выкрутасы! И что особенно плохо, непонятно, то ли я с мороком дело имею, то ли у меня в голове кавардак и сознание находится в плену иллюзий.

"Забавно, - думаю я, - странности, которые можно охарактеризовать, как колдовство, уже начинают происходить. Впрочем, посмотрим, что дальше будет. Вперед!"

Снова начинаю считать шаги. Раз. Два. Три. Пять. Двадцать. Сто сорок один. Тысяча семьсот. Стоп! Поворот. Луны нет, на время она скрылась за тучами, и ничего не видно. Сажусь на мокрую траву и терпеливо жду лунного света. И когда спустя пару минут призрачный свет снова заливает окрестности, то дерева я не наблюдаю. Ну, и то хорошо, значит, движение пошло и я вырвался из замкнутого круга..

Я встал и снова начал движение. Опять считаю шаги и, время от времени, осматриваюсь. На пятой тысяче шагов остановился. Устал. До нужного мне места, как говорил Лоскут, три версты, что приблизительно, около пяти километров с лишним. Однако, по моим внутренним ощущениям, я иду уже четыре часа, и проделал путь в пятнадцать километров. Что делать дальше? Опять идти? А вдруг, я уже прошел мимо стаи, или она ушла с моего пути в сторону? Такое, вполне возможно, и буду я как дурак до самого утра бродить по мокрым от дождя травам и искать себе на голову приключений.