– Как иначе? – спросила Кэсси, проводя языком по губам.

Взгляд его ставших черными глаз пробирал Кэсси насквозь.

– Раньше мы всегда спешили, – сказал Себастьян. – Прошлая ночь мало чем отличалась от всех других наших ночей. И я пообещал себе, что в следующий раз мы будем заниматься любовью медленно и чувственно, чтобы никто из нас не смог этого забыть…

Кэсси не нужно было напоминать, что они не могут быть вместе – так, как ей бы хотелось. У них есть только этот миг, только настоящее принадлежит им.

Себастьян оторвался от ее губ.

– Не здесь, – сказал он. – Не в холле. В этот раз я хочу тебя в своей спальне. Не у стены, не на кухне, не в углу чьей-либо квартиры, а в своей постели.

Кэсси заставила его опустить голову и прижалась к его губам, успев хрипло прошептать:

– Постель – было бы замечательно.

– Это тот предмет мебели, на котором чаще всего все и происходит в первый раз, – сказал Себастьян, уткнувшись ей в шею. – Но я что-то не при поминаю, чтобы мы когда-нибудь использовали постель не только для сна.

– Тогда самое время это изменить, – прошептала Кэсси, кладя руки ему на грудь и принимаясь расстегивать пуговицы его рубашки.

Себастьян избавился от нее движением плеч и, отпихнув от себя ногой, подхватил Кэсси на руки и понес по коридору.

Кровать Себастьяна была мягкой, а сам он – твердым, как скала, когда накрыл Кэсси своим телом.

– На тебе слишком много одежды, – сказала она, дергая его за ремень.

– На тебе тоже, – заметил Себастьян и исправил положение с завидной скоростью.

Кэсси вдыхала мускусный запах его тела, его жар испепелял ее, но Себастьян медлил. Каждый его поцелуй погружал ее глубже в омут страсти, но поцелуи становились нежнее и длились дольше. Каждая его ласка вызывала ответную реакцию в ее теле, но никогда прежде она не была столь интенсивной.

Себастьян обхватил ее груди руками и стал теребить соски так медленно, что Кэсси не могла удержаться от нетерпеливых всхлипов. Ей хотелось, чтобы он начал посасывать ее напрягшиеся, затвердевшие соски своим твердым, горячим и влажным ртом, почувствовать его зубы на коже, причиняющие ей сладкую боль и заставляющие ее мышцы сжиматься и разжиматься в ожидании того, когда он наполнит ее изнутри.

Спина Кэсси изогнулась дугой, чтобы вжаться в его тело, но впервые Себастьян ушел от этой близости.

– Если ты не войдешь в меня прямо сейчас, то я… я…

Его смех прозвучал довольным утробным рычанием, которое заставило Кэсси извиваться еще сильнее.

– То что? Сегодня ночью я собираюсь продлить это удовольствие так, как я того хочу!

Горячая кровь пульсировала между ее бедер, она ощущала физическую боль от неистового желания чувствовать, как Себастьян ласкает то, что составляло ее женскую сущность.

– Если тебя это хоть немного утешит, то тяжело приходится не только тебе одной, – прошептал Себастьян. – Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется овладеть тобою прямо сейчас, но, как я и сказал, на этот раз все будет иначе.

– Либо ты овладеешь мною прямо сейчас, либо никогда, – сказала она, и в ее глазах появился стальной блеск.

– Ты хочешь совсем не этого, – заметил Себастьян, прокладывая дорожку из огненных поцелуев от ее живота к горячему, влажному треугольнику между бедер. – Ты прекрасна как орхидея, – пробормотал он.

И вот настал момент, когда Кэсси оказалась во власти чувственного шторма, выгнувшего ее спину, когда ее тело сотряс внезапный и сильный оргазм, какого она еще не испытывала. Она громко и прерывисто задышала, когда ее пронзили небывалые до того ощущения восторга и экстаза, а затем волны наслаждения словно оставили ее на берегу совсем обессиленной и дрожащей.

– Хорошо? – спросил Себастьян с самодовольной улыбкой, но Кэсси почему-то не была этим задета.

– Лучше чем хорошо, – выдохнула она и погрузилась в сладостную дрему.

Себастьян не удержался и нежно убрал с лица Кэсси спутанные волосы. Ее мягкие губы припухли от его поцелуев, слабый румянец – напоминание о недавно пережитом наслаждении – все еще горел на ее щеках.

Именно такую Кэсси он полюбил когда-то. Только в эти минуты, когда она утрачивала над собой контроль, Себастьян мог хотя бы на несколько минут увидеть настоящую Кэсси, что обычно пряталась за фасадом, который она представляла остальному миру. В такие минуты он чувствовал всю глубину ее натуры, всю сложность и противоречивость ее характера, чувствовал горечь и боль, которые она носила в себе, а не причиняла другим. Это была его Кэс, женщина, которая никогда не сможет принадлежать ему ни при каких обстоятельствах…