— Только через мой труп, — нарушил молчание его негромкий ровный голос. — А ты, оказывается, маленькая цепкая кошечка. Да, дорогая?

На минуту Дженни онемела, ошеломленная его странным грубым выпадом и глубоко оскорбленная. Тот, кто любит, никогда так не скажет.

В голове непрерывно вертелась одна мысль. Он намеревается ограничить ее в деньгах. Или вообще заставит обходиться без них, как поступал отец с ее матерью.

— Ну что, не будешь же ты отрицать, что мечтаешь наложить на деньги свою лапку? — презрительно уточнил Норман.

— Но ведь я имею право на часть!.. — с горячностью воскликнула Дженни. Губы ее дрожали.

— Черта с два имеешь! Ты абсолютно такая же, как и твой отец, — жестко отрезал он. Дженни совершенно потерялась от этого сравнения, которая сама использовала по отношению к Норману. — Алчность сидит у вас в крови.

— Ты соображаешь, что говоришь? — закричала она. Кровь прихлынула к ее лицу, она совершенно не понимала, почему должна оправдываться.

— Разве не так? Он ведь прямо-таки зашелся от восторга, когда увидел в церкви моих богатых гостей, — процедил Норман, изучая выражение ее лица. Дженни не знала, что сказать, потому что отчетливо вспомнила ту сцену в притворе.

— Да он просто шутил. Ну и радовался за меня, конечно, — неуверенно нашлась она наконец.

Молния сверкнула в глазах Нормана.

— Ну да, и вполне одобрил твой выбор, "умная девочка"!

Дженни почудилось, что она попала в силки и бессильно бьется в них.

— Это же было ничего не значащее замечание, и очень некрасиво, что твой друг передал его тебе, представив все в таком свете. Просто мы были действительно удивлены, когда увидели твоих состоятельных друзей. До этого нам казалось, что ты не слишком обеспеченный человек, — пробормотала она, совершенно растерявшись. Ее замешательство, конечно же, дало ему повод считать, что они с отцом все же обсуждали его денежные обстоятельства.

— Ну что ты выдумываешь? Вовсе вы не были удивлены! — уверенно заявил Норман.

— Да нет же! Я правда удивилась! — Когда тебе не верят, любое возражение кажется неубедительным. — Я раньше думала, твои друзья такие же простые люди, как и мои. Ну, ты всегда носил обыкновенную, не броскую одежду…

— Но хорошего качества.

— Ты думаешь, я интересовалась качеством твоих рубашек? — возмутилась Джейн и тут же вспомнила, что Белла-то говорила ей в частности и об этом. — Во всяком случае, мне казалось, что ты одеваешься ничуть не лучше, чем мои знакомые.

— А разве ты не знаешь, в каких ателье я обычно заказываю костюмы?

— Ну, знаю.

— Галстуки, обувь…

— Знаю, знаю, ну и что? — Насчет всего этого ее просветили вчера вечером, и Дженни поняла наконец что он имеет в виду. Действительно, он пользовался услугами модных и дорогих мастерских. Боже, все в их разговоре оказывается почему-то перевернутым с ног на голову. Необходимость постоянно объясняться начинала уже приводить ее в отчаяние. — Пойми, что только в канун свадьбы Белла дала мне список твоих модельеров.

— Пусть даже так, но ты ведь должна была бы заинтересоваться, откуда у меня взялись средства на такой дорогостоящий образ жизни, — резонно заметил он.

— Подумаешь! Некоторые, я знаю, последнюю копейку отдадут, только бы выглядеть как денди. Мой папа, например. Он всегда роскошно одевался, даже тогда, когда не был еще…

— …Женат на деньгах, — помог ей Норман закончить мысль.

Прерванная в середине фразы, Дженни захлебнулась от негодования. Переведя дыхание, она внимательно посмотрела на Нормана.

— Этому наступит когда-нибудь конец? Норман, между нами происходит что-то странное. Ночью накануне свадьбы меня заботили гораздо более серьезные вопросы, чем стоимость твоего белья. Что ты ловишь меня на каждом слове?

Что бы он там ни думал, Дженни не чувствовала за собой никакой вины и решительно намеревалась внести ясность в их беспорядочную, бессмысленную перепалку.

— Меня тоже покоробило то замечание отца в церкви. Но он обожает богатых людей. Блеск роскоши до сих пор приводит его в восторг, как ребенка дорогая игрушка. И почему ты упрекаешь меня в его слабостях? Наконец, хороший или плохой, но он мой отец. Можно было бы вообще не затевать разговора о той сцене, потому что вместе с ним ты пытаешься оскорбить и меня.