– Потому, что в прежнем издательстве меня окружали именно такие гарные хлопцы. Боже, как же я от них устала. Хитрые, лживые и продажные люди. Начинаешь работать с одним, а потом вокруг тебя выстраивается команда из десяти человек. У них же братство. Устраивается на работу один и начинает подтаскивать своих собратьев по несчастью, давая заработать каждому. Спустят джинсы до бёдер, вытащат яркие трусы и начинают друг перед другом расхаживать, хватать за задницы. Омерзительное зрелище. Самое противное – видеть их брачные игры. Я нормально отношусь к парням, скрывающим свою ориентацию, но если они манерные – легче повеситься. Еду как-то с одним из них в машине, дико уставшая, после каких-то долгих съёмок. Моего спутника постоянно укачивает. Он открывает окно и тяжело дышит. Жалуется, что поругался со своим сожителем Петей. Петя страшно его ревнует, не дает денег. Я слушаю весь этот бред и думаю о том, что рядом со мной сидит красивый парень, который бы мог осчастливить какую-нибудь девушку… И почему природа распорядилась по-другому? Он просит меня поговорить с Петей и ещё с одним менеджером, который постоянно ему названивает по ночам, предлагая выпить шампанского у себя на квартире, вызывая ещё большую агрессию и ревность Петра. А когда мы подъехали к бензоколонке, на которой не было ни одного заправщика, я посмотрела на лампочку, показывающую, что у нас пустой бак, и попросила дружелюбно:

– Слушай, я пойду в кассу, а ты заправь машину. Ну неприлично это, когда девушка сама заправляет машину, а в ней мужчина сидит.

– Юля, а где ты тут нашла мужчину? – засмеялся молодой человек.

– Это не смешно. Бери шланг, а я пошла платить за бензин.

Молодой человек сморщился, а на его лице появилось выражение брезгливости.

– Юля, только не это. Не переношу запах бензина. Меня и так в машине укачивает. У меня потом руки будут вонять. Петру это не понравится. Подумает, что я отдался кому-нибудь прямо на бензоколонке. Зачем мне лишний скандал и сцена ревности? У меня и так дома полный бардак. Пётр доходит до безумия. Живу как на пороховой бочке. Даже если не брать в расчёт Петра, мне жаль свои руки. Они будут пахнуть бензином, никакой крем не поможет. Кстати, а каким кремом для рук ты пользуешься?

– Никаким, – бросила я и пошла заправлять машину.

Видя вокруг меня таких сотрудников, моя дочь не удержалась и спросила:

– Мама, а когда я вырасту, нормальные парни ещё останутся?

– Должны, – успокоила я дочь и подумала, что нужно срочно менять своё окружение.

– Юля, когда мы будем давать объявление о том, что требуется пресс-секретарь, мы не можем указать, что нам требуется молодой человек с нормальной ориентацией, – печально произнес Винни.

– Давай дадим обычное объявление, а там будем отсеивать.

А затем начались бесконечные собеседования с претендентами на вакантную должность. Как я и ожидала, трудоустраиваться в основном приходили молодые люди нестандартной ориентации. Те, у кого с ориентацией всё было в порядке, оказывались алкоголиками.

Первый молодой человек явился в ярко-розовой рубашке с рюшами и походкой от бедра. Сел напротив и осмотрел меня ревнивым взглядом. Мне стало не по себе. Он увидел во мне конкурентку.

– А почему вы надели на собеседование розовую рубашку с рюшами? – поинтересовалась я.

– Потому что я люблю рюш, – тоненьким голосом ответил молодой человек. – Я вообще люблю всё воздушное. Я воздушный парень, разве не видно?

– Мне бы не очень хотелось, чтобы работающий со мной молодой человек ходил в рубашке с рюшами.

– Привыкнете. Это самая скромная рубашка в моём гардеробе. У меня ещё есть с воланами и с гипюровой сеткой и даже из латекса.

– А у вас есть какие-либо связи и наработки?

– Я сплю с Первым каналом, – с вызовом произнёс молодой человек и положил ногу на ногу.

– В смысле?

– В прямом.

– Не очень вас поняла.

– А что непонятного? Какие связи вам нужны, если у меня самая что ни на есть прямая связь, да ещё и регулярная. Так что считайте, вам повезло. Берите, пока я тёпленький. Сам приплыл к вам в руки.

Выпроводив «воздушно-рюшевого» кандидата, я пригласила следующего. Зашёл здоровенный детина под два метра ростом. Крайне неряшливый, немытый и даже, я бы сказала, грязный. Заросший, небритый, давно не стриженный. Сразу перешёл на «ты» и весело мне подмигнул.

– Привет. А ты клёвая.

– Вы понимаете, зачем пришли?

– Ну что-то типа того, что тут кто-то нужен.

– Насколько я понимаю, вы пришли устраиваться на работу. И пожалуйста, не нужно панибратства. Я с вами на брудершафт не пила.

– Как скажешь, принцесса. Я не могу общаться на «вы». У нас же не официальный приём. Я парень простой, как три копейки.

– Вообще-то вы хотите официально устроиться на работу. Только почему, придя на собеседование, вы не захотели привести себя в порядок?

– А, это ты типа того, что я небритый?

– И не только небритый. Вы голову давно не мыли. И пожалуйста, отодвиньтесь от меня подальше и не трясите перхотью. Подстричься тоже бы не мешало.

– Принцесса, ну ты чо такая вредная? Ещё скажи, что я плохо одет.

– Вообще-то можно было надеть на собеседование одежду поприличнее. Вы похожи на божма. Мой пресс-секретарь – это моё лицо. По нему будут судить обо мне.

– Принцесса, я к тебе пришёл, потому что у меня бабок нет. Голяк. Шаром покати. Даже похмелиться не на что. Дома целая батарея пустых бутылок. Завтра пойду их сдавать. Будут бабки, будет тебе и костюм, и причёска, и гладко выбритое лицо. А пока принимай товар лицом. Какой есть.