– Ну вы же такой молодой, а такой запущенный.

– Принцесса, будет бабло, распущусь как бутон свежей розы. Только у меня сразу к тебе условие.

– Вообще-то когда устраиваются на испытательный срок, условий не ставят. В конце концов, я работодатель.

– Базара нет. Принцесса, я твоих привилегий не убираю. Но у меня действительно есть одно реальное условие. Без него я к тебе работать не пойду. Я хочу его озвучить.

– Озвучивайте.

– Меня раньше часа дня не кантовать.

– В смысле?

– Принцесса, в прямом смысле. Я раньше двенадцати дня не просыпаюсь. В двенадцать я только открываю глаза и пытаюсь пробудиться от спячки. Час мне нужен на раскачку. Сортир отнимает минут сорок. Я люблю на толчке посидеть, что-нибудь почитать. Может, даже журнальчик полистать с голыми девочками. Люблю сам процесс. Потом пару бокалов холодненького пивка, и я уже начинаю соображать. Поэтому звонить мне можно ровно с тринадцати ноль-ноль.

– У нас с вами разные биоритмы. Я встаю очень рано и до часу дня успеваю переделать кучу дел. У меня эфиры, интервью и другие мероприятия, как правило, в первой половине дня.

– Принцесса, но это легко решается. Нужно просто сдвинуть все эти мероприятия, эфиры и интервью на вторую половину дня. Я сказал, у меня всего одно условие: до часу меня не кантовать. Сократить время на сон и сортир я не могу.

– Вообще-то это вы должны под меня подстраиваться, а не я под вас.

– Принцесса, это моё единственное условие, а так с часу дня я полностью в твоём распоряжении и, если хочешь, у твоих ног. За дополнительную плату, конечно.

– Ваш график работы меня не устраивает. И вообще, мы с вами не сработаемся. Если кандидатам я всегда говорю: «Подумаю», то вам я сразу отвечаю: «Нет».

– Принцесса, не руби с плеча. Ты меня хотя бы попробуй, не пожалеешь. Я же видел, кто к тебе приходит. Одни «голубые». А у меня ориентация нормальная.

– К сожалению, это единственное ваше достоинство. И вообще, я выбираю пресс-секретаря, а не мужчину для жизни.

Вдруг послышался оглушительный хриплый мужской голос:

– Эй ты, вонючий мексиканец, сними трубку! Эй, ты, вонючий мексиканец, сними трубку!

Я подпрыгнула от неожиданности.

– Что это?

– Звонок на моём мобильном.

– Да… звонок на мобильном ярко характеризует человека. Вонючий мексиканец, сними, наконец, трубку, а то у меня голова болит. И уйди прочь с моих глаз.

Следующий молодой человек пришёл на собеседование пьяным, хотя внешний вид его был безупречен. Костюм, галстук, накрахмаленный воротничок на белоснежной рубашке, начищенные до блеска ботинки. Я тут же бросилась открывать окно, потому что от запаха перегара нечем было дышать.

– Зачем вы так набрались, ведь на собеседование шли?

– Во-первых, я волновался, а во-вторых, я был на свадьбе одного очень влиятельного человека. – Будущий пресс-секретарь назвал достаточно громкую фамилию в надежде на то, что она произведёт на меня впечатление.

Эффекта не получилось.

– В понедельник не бывает свадеб. Я вас прошу: покиньте кабинет и проспитесь.

– Но я очень хочу с вами работать!

– Мы не сработаемся.

– Ты ещё пожалеешь!

Молодой человек так хлопнул дверью, что со стены посыпалась штукатурка.

Следующий кандидат показался мне вполне адекватным, хоть и совершенно не подходящим на эту должность. Отслужил в горячей точке, работал контрактником в армии, в военном госпитале.

– Зачем вам такая работа? – непонимающе смотрела я на мужчину. – Вы же военный.

– Я бы хотел попробовать, – без всяких аргументов произнёс он.

– Но вы даже представить не можете, чем нужно заниматься. Вас надо всему учить. У вас никакого опыта, никаких связей.

– А я легко обучаемый.

Бывший военный, который представился Николаем, приехал на собеседование. В том помещении у меня проходила фотосессия. И мы разговаривали с ним, пока мне поправляли макияж и причёску.

– Это не ваша работа, – пыталась убедить я мужчину. – Это другой мир. Совсем не тот, в котором вы живёте. Я не очень понимаю, как можно трудоустраиваться абы куда.

– Но я же не виноват, что после стольких наград и ранений остался не у дел.

Когда началась фотосессия, бывший военный несколько раз подходил к ассистенту фотографа и помогал ему выставить свет. Странно, что он знал, как это делать.