Шрифт:
10
Волнительный момент.
Стою навытяжку перед командиром полка.
Полковник Николай Генрихович Беренс [27] . Высокий, представительный, с пышными ухоженными усами и аккуратным пробором в волосах. Маленькие круглые очки несколько смягчают суровый образ кадрового офицера.
Рядом за столом сидит начальник штаба – подполковник Левицкий. Грузный седоусый мужчина с озорным огоньком в прищуренных глазах.
Справа от меня у дверей стоит адъютант полка – поручик Шевяков.
27
Николай Генрихович Беренс (1862–1921) – полковник от инфантерии, русский военный деятель, действительно командовал Московским 8-м гренадерским полком, но в период с 17 июля 1915 по 12 октября 1915 г.
– Ну что ж, – полковник заложил руки за спину, – очень рад, барон, что вы к нам присоединились. Вы назначаетесь младшим офицером в десятую роту. Служите достойно и помните о богатой истории нашего славного полка! – Он взял со стола мою офицерскую книжку и нагрудный полковой знак 8-го гренадерского. – Поручик Шевяков введет вас в дела. А в ближайшие дни ждем вас в офицерском собрании.
– Слушаюсь! Разрешите идти?
– Идите.
Четким шагом вышел за дверь и, пройдя еще пару метров, привалился к стене.
Фу-у-у-у-у…
Пронесло…
Снял фуражку и дрожащей рукой провел по взмокшим волосам.
Почему-то момента представления командиру полка я боялся больше всего. Обе половинки моей, с медицинской точки зрения, шизофренической личности впадали в панику при одной только мысли о предстоящей процедуре. Я-старый боялся ляпнуть что-нибудь не то. Я-молодой опасался показаться несерьезным.
Слава богу, обошлось.
Теперь: что там с назначением?
По довоенному штату, в роте три младших офицера – заместители командира роты по различным вопросам. Сейчас, во время войны, в связи с большой убылью офицерского состава что-то могло и измениться.
Значит, буду заместителем командира роты.
Вообще, местная войсковая организация значительно отличалась от того, что было в нашем мире. Полки были трех-, а не четырехбатальонного состава, зато значительно сильнее оказались прочие подразделения.
Пулеметная рота – двадцать четыре станковых «максима». Артиллерийская рота – шестиорудийная батарея знаменитых «трехдюймовок», три полевые 122-мм гаубицы и шесть траншейных 47-мм пушек Гочкиса [28] для действия в рядах пехоты. Минометная команда из шести четырехдюймовых минометов. Егерская команда – десяток снайперов.
28
В действительности траншейная пушка Гочкиса была калибром 37 мм. В данном случае автор обыгрывает идею использования многочисленных морских скорострелок Гочкиса калибром 47 мм.
Кроме того, значительно урезали нестроевой состав полка. Стало меньше денщиков, избавились от всяческих носильщиков-уборщиков и прочих бездельников.
В общем, воевать можно.
Только осторожно.
Хлопнула дверь, и в коридор вышел адъютант:
– Господин прапорщик, сего дня вы поставлены на довольствие. Если желаете питаться от солдатского котла – извольте, за счет казны. Если хотите разносолов – взнос в офицерскую столовую 30 рублей. – Поручик задумался, что-то припоминая. – Огнеприпасы для личного оружия получаете под расписку, тоже за счет казны. Денежные выплаты будете получать соответственно. А сейчас зайдите к вашему знакомому – Жоржу. У него для вас ордер на внеочередные «мундирные». Их получите у казначея. – Он немного помолчал. – Вроде бы все. Идите!
– Есть, – четко развернулся через левое плечо и двинулся в полковую канцелярию.
– И не тянитесь, барон! Чай, не на параде! – насмешливо бросил мне вслед адъютант.
У-у-у… Крыса штабная. Еще прикалывается.
Пройдя по коридору в первую от входа комнату, я был радостно встречен ославившим меня на весь полк вольноопределяющимся историком-летописцем Жоржем Комаровским.
– Здравия желаю, господин прапорщик! – Он вскочил из-за стола, отдавая честь. При этом его гимнастерка, по обыкновению, встопорщилась, живя как бы отдельной от тела жизнью.
– Здравствуйте, господин вольноопределяющийся. Знаете, Жорж, я пришел вас пожурить. Благодаря вашему опусу меня теперь не вышучивает только ленивый. И я не могу сказать, что меня это радует. Мне кажется, вы злоупотребили моим доверием.
– Простите… Я… Я не хотел ничего такого. Просто историки пишут для грядущих поколений и могут быть не поняты современниками. Еще раз прошу прощения.
– Ничего-ничего. Вы полностью искупите свою вину, если выдадите мне полагающийся денежный ордер и совсем чуть-чуть расскажете мне о моих новых сослуживцах. – Я присел на стул у окна. – Итак, я весь внимание!
– Да-да, конечно! – Комаровский с облегчением плюхнулся обратно за стол. – Вы, кажется, назначены в десятую роту?
– Именно так.
– Ну что ж, – он поправил очки, – командует ротой поручик Казимирский. По имени-отчеству – Казимир Казимирович, но все называют его «triple Kazimirsky» [29] . Он – поляк. Храбрый и решительный офицер, но слишком эксцентричен. Отмечен наградами.
– А командир батальона?
– Капитан Берг. Иван Карлович. Очень уравновешенный во всех отношениях офицер, коренной москвич.
29
Тройной Казимирский (фр.).