Когда самому вождю надоело есть сырое мясо, он отправил по четверо охотников в разные стороны на поиски огня. Тому, кто отыщет и принесёт огонь, вождь посулил своё копьё и место у костра рядом с собой. Это означало, что самый удачливый охотник будет вторым в племени после вождя и может рассчитывать на его место после смерти последнего.

Четверо усталых, изнурённых долгим переходом и сырой едой охотников расположились под кроной большого дуба, стоящего на поляне. Они настолько вымотались, что когда Серёга вышел к ним, отреагировали не сразу. Потом повскакивали, двое сразу же повернулись в обратную сторону, внимательно всматриваясь в чащу леса.

Серёга медленно положил копьё и лук на землю, поднял руки над головой, показывая, что они пусты.

— Мира вам и хорошей охоты! — поприветствовал Михаличев охотников, отметив про себя, что чужаки ели сырое мясо.

— И тебе мир, — ответил один из чужаков, немного склонив седую голову набок. Брови его поднялись в некотором удивлении. Человек, стоявший с поднятыми руками, был одет в странные шкуры и говорил на одном с ним понятном языке. — Кто ты?

— Я вождь племени серегеев, — Серёга опустил руки и, подойдя ближе, сел на землю. — Я один.

Охотник, по-видимому, старший в этой четвёрке, опустил копьё, сел напротив. Остальные продолжали стоять и пялиться в стену леса.

— Я убил небольшую свинку, лежит вон у того куста, — Серёга махнул рукой, указывая направление. — Пусть кто-нибудь принесёт сюда, разделим пищу. Нет ничего лучше, чем пара кусков свежего, зажаренного на углях мяса и дружеского разговора.

— Ты говоришь как вождь, — кивнул охотник, жестом послав за свинкой одного из своих соплеменников. — Велико ли твоё племя?

— Моё племя большое и сильное. Настолько сильное, что даже дети не бояться ходить в лес без старших, — Серёга улыбнулся. — Ты вождь своего племени?

— Нет, — чужак мотнул головой. — Наш вождь сидит в своём шалаше. Ему нет нужды охотиться самому. Наш вождь мудр и силён.

— Настолько мудр, что у племени нет огня, — язвительно вставил подошедший молодой охотник, который ходил за серёгиной свинкой. Тот, что разговаривал с Михаличевым подхватил копьё и ударил молодого тупым концом по ногам, но молодой вовремя отскочил. — Я сказал правду, отец! За что ты меня бьёшь?!

— Прикуси язык! Иначе я тебе его вырву!

— У вас нет огня?! — удивлённо воскликнул Серёга. — Как такое может быть?

— Э-э-э-х! — старый охотник махнул рукой. — Небо прогневалось на нас уже давно. В нашем племени нет молодых. Почти нет. А те, что есть, не почитают старших, не слушают вождя и перечат отцам. Небо прогневалось на нас.

— Ваши женщины не рожают вам сыновей? — спросил Серёга.

— Наши женщины давно никого не рожают, — охотник опустил голову. — А теперь вот Небо лишило нас Огня.

— И что, никто не умеет высекать огонь из камней?

— Из камней? Как? — старый охотник поднял голову и заинтересованно посмотрел на Серёгу.

— Хранитель Огня должен уметь. Или у вас нет хранителя Огня?

— Был, но он умер. Упал с дерева. Но он не доставал огонь из камней. Он кормил угли хворостом, не давал Огню умереть.

Было видно, что охотник с некоторой неохотой рассказывает о беде его племени. Но странный чужак притягивал, расспрашивая, в его глазах читалось сочувствие. Старый охотник поведал чужаку все проблемы, которыми как ему казалось, было наказано его племя.

Серёга кивал, нет-нет вставлял вопрос-другой, подталкивая охотника к разговору. Жизнь в племени, решение проблем, разбор разных ситуаций научил Серёгу вести вот такие задушевные разговоры с такими простыми людьми как эти дикари.

И вот, пока старый охотник из племени Хоара, рассказывал Серёге о невзгодах, его трое спутников натаскали дров, разделали свинку и теперь молча сидели и ждали. Серёга обратил внимание на то, что они дружно кивают, поддакивают старшему, но больше всего чего-то ждут. В итоге, молодой охотник, тот самый, что перечил своему отцу, вновь влез в разговор, обращаясь теперь уже к Серёге.

— Ты говорил о жареном мясе, чужак, — молодой смотрел на Серёгу с вызовом, но как только тот посмотрел на него в упор, исподлобья, тут же отвёл глаза. Старый потянулся за копьём, наверное, для того чтобы ещё раз огреть сына-выскочку. Серёга помотал головой, улыбнулся и полез в карман.

Мох затлел, пуская тоненькую струйку дыма, Серёга склонился над ним, осторожно подул, подложил тоненьких щепок. Вновь подул. Дыма стало больше, и вот проклюнулся первый язычок огня. Маленький, крохотный, готовый потухнуть от малейшего дуновения ветерка.