Когда все тосты были сказаны, напитки выпиты, а блюда съедены, Алексис и Джейс ускользнули из зала готовиться к медовому месяцу. Торжественный прием подходил к концу. Рив предложил Анне подышать свежим воздухом, и они вышли на террасу, захватив два бокала с шампанским.

Спустившись по лестнице, они сели на скамейку в тисовой аллее. Было прохладно, и Рив накинул на Анну свой фрак. Он глотнул из бокала и внимательно посмотрел на нее.

— Вы устали, — сказал он.

— День был длинный, да и последние две недели были хлопотными и… тяжелыми. — Она сделала паузу, отпила шампанского и добавила: — Мне жаль, что все так случилось.

— Мне тоже, — тихо ответил Рив.

Она с удивлением посмотрела на него, но в сгущающихся сумерках не смогла рассмотреть выражение его лица.

— Я имею в виду Фредерика.

— А-а… — протянул он. — Его уже отвезли в Париж, и его кредиторам выплатили долг. Брэд за всем проследил. Думаю, некоторое время Пиннел будет тише воды, ниже травы.

— Надеюсь, — произнесла Анна. — Я никогда не рассказывала Джину Луису о наших отношениях и не знаю, как скажу ему, что он долгое время не сможет видеться с отцом наедине. — Она глубоко вздохнула. — И зачем только он снова возник в моей жизни со своими проблемами?

Рив взял у нее из руки бокал и, поставив оба бокала на землю, обнял ее. Положив голову к нему на плечо, Анна расслабилась.

— Как я рада, что все страхи и опасности позади!

— Но ведь это означает, что моя работа здесь окончена, — с грустью произнес Рив.

— Что?! — Она отстранилась от него.

— Моя команда уже собралась. Мы уезжаем утром.

— Уезжаете? — переспросила она, словно не понимая, о чем он говорит.

— Моя работа окончена, Анна, — повторил он.

— Но этого не может быть. Я… я имею в виду… ведь у меня были планы…

— Спектакль окончен. Я уезжаю и больше вас не увижу, — сказал Рив, обращаясь скорее к себе, нежели к ней.

— А как же Джин Луис? Вы ведь хотели чему-то научить его.

— Я проведу с ним еще немного времени перед отъездом.

— И все?

— Анна, поймите, мне нечего больше здесь делать. Если вас беспокоят отзывы прессы, то мы можем сказать, что расстались друзьями. Над этим работают сейчас мои люди.

Она беспомощно смотрела на него и, не зная, что сказать, сказала правду:

— Но я… люблю вас.

Рив взглянул на нее. Его лицо казалось мужественным и несчастным при лунном свете.

— Я тоже вас люблю, — произнес он.

Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди при этих словах, которые она так давно хотела услышать.

— Значит…

— Ничего не значит, — отрезал Рив. Он встал и отошел от нее. — Ничего не выйдет, Анна.

— Что не выйдет?

— Мы не можем быть вместе.

Анна вскочила.

— Да почему же? — воскликнула она.

— Вы наследная принцесса, а я бывший солдат, работающий не покладая рук, чтобы добиться какого-то социального положения и репутации.

— Но ваше дело можно легко перенести сюда, — в ее голосе уже звучало отчаяние.

— Да поймите, у нас ничего не получится.

— Но почему?

— Мы едва знаем друг друга. Нас на время соединили обстоятельства, так как вам и вашему сыну грозила опасность. Мы бы никогда не встретились в обычной жизни.

— Вы не ответили, почему мы не можем быть вместе, — настаивала она.

Он опустил руки.

— Потому что я не принц.

— Большей нелепости я от вас не слышала! — Ее начинало раздражать его ослиное упрямство. — Джейс тоже не принц, но это нисколько не помешало ему жениться на моей сестре.

— Алексис — не наследная принцесса.

Анна видела его твердую решимость и понимала, что переубедить его вряд ли получится. Значит, Гай был прав? Он понимал, что, закончив работу, Рив сразу же уедет. Он понимал, а она нет.

— Выходит, вы танцевали со мной весь вечер, потом привели сюда, захватив бокалы с шампанским, чтобы попрощаться?

— А вы думали, чтобы сделать предложение?

— Нет, но я не ожидала от вас такой глупости — уехать вот так… Впрочем, вы говорили, что никогда не сближаетесь с клиентками, а я на какое-то время забыла об этом. — Она посмотрела на него очень холодно. — А целовать меня тоже входило в ваши обязанности? Или вам было интересно, сможете ли вы заставить принцессу влюбиться в вас? — Она знала, что это неправда, но не могла сдержаться.