Иногда я даже нервничал при виде Пейджи в студии. Он становился более одержимым, больше чем на сцене. Не важно, как хорошо он был подготовлен, он редко был полностью удовлетворен. И всегда хотел чего-то добавить, чтобы приблизиться к совершенству. От этого его уверенность ослабевала, он терял веру в себя. Проводя долгие часы над микшированием, он мог уткнуться лицом в ладони, чтобы спрятаться от реальности, от бесконечных сессий, от работы над альбомом, которой конца края не видно. Это была долгая, изматывающая работа, и хотя он очень любил творческий процесс, иногда Джимми перегибал палку.

Бывало так, что Джимми и я летели в Нью-Йорк после концерта в Миннеаполисе или Чикаго. Я брал с собой незаконченные плёнки, завёрнутые в фольгу. Мы ловили такси до студии A&R, торчали там полдня, а затем вылетали на следующий концерт. Ужасно, изнурительно, тяжело. Но Пейдж должен был это сделать.

По плану мы летели в Балтимор на концерт в Мерриуэзер Павильоне. Фрэнк Барсалона и Барбара Скайдел из Premier Talent работали с нами на этом туре, их агентство также представляло The Who.

— Почему бы нам не поставить The Who и Led Zeppelin на одну сцену? — предложил Фрэнк Питеру.

Питер сел и обдумал идею.

— Ладно, давай!

Он знал, что The Who будут главными звёздами, но был уверен, что его парни смогут противопоставить себя более популярной группе.

Обе команды очень нервничали от перспективы играть друг с другом. После открытия шоу — выступал поющий комик Дядя Грязнуля — на сцену вышли цеппелины и выдали мощный полуторачасовой сет. А затем The Who по полной отыграли свою программу в течение полутора часов, апофеозом которой стал побивший все рекорды акт разрушения инструментов.

Ближе к концу шоу я вместе с Джоном «Вигги» Вулфом, моим коллегой, работавшим на The Who, отправился собирать деньги.

— Надеюсь, вы заработали кучу денег, — сказал я Вигги. — Вам нужно немало денег, чтобы заменить все инструменты, с которыми расправляется Таунсенд.

Вигги сказал, что они получают 6750 долларов за концерт.

— Серьёзно? — удивился я. — Нам платят почти столько же — шесть тысяч.

— Не могу поверить, что вы получаете всего на семьсот пятьдесят долларов меньше, — Вигги был в шоке.

— Если учитывать, что покупка новых инструментов стоит десять тысяч долларов, в этом плане мы вас обогнали.

Во время тура, да еще в напряжении от работы над новым альбомом, Zeppelin в дополнение к этому продолжали пребывать в ссоре с прессой. Несмотря на то, что аудитория на наших концертах росла, равнодушие СМИ — и даже антипатия — только усиливались. Рецензия журнала Variety на второй тур была типичной в беспощадности, с которой нас размазывали:

«Одержимость этого квартета мощностью, громкостью и мелодраматическими позами не имеет ничего общего с утончённостью других англичан. Зато достаточно динамики и выдержанности в ультратяжёлом роке Led Zeppelin. Но команда предпочла чистую энергию музыкальному вкусу, и это привлекает в основном юную аудиторию».

Когда Джимми читал подобные рецензии, он совсем расклеивался.

— Эти критики пишут в вакууме? — жаловался он, сидя в номере отеля в Чикаго. — Разве они не слышат, как толпа требует нас раз за разом? Он с отвращением расшвыривал рецензии по комнате. — И они пишут с таким высокомерием, как будто их мнение имеет значение больше остальных. То, что они пишут, не значит, что они разбираются в музыке!

Джон Пол относился к происходящему более прагматично:

— Есть в этом одно преимущество. Они не вьются вокруг нас толпами, поэтому нам не приходится тратить много времени, отвечая на их вопросы, иногда настолько идиотские.

Пейджи предложил вообще не давать никаких интервью прессе, которая доставала представителей по связям с общественностью Atlantic Records. И самом деле, как только группа приняла столь непопулярное решение, Джимми безоговорочно отказал всем в интервью — эта политика держалась в течение нескольких туров.

— Как только пресса начнёт писать более объективно, тогда я буду с ними разговаривать, — сказал он.

Вражда между группой и прессой достигла пика во время последних трёх недель тура, когда репортёр журнала Life Эллен Сандер присоединилась к нам в турне. Никто не был в восторге от этого. Сандер предложила редакторам, что напишет об американском туре The Who, но когда не получилось, она обратилась к нам в качестве замены.

Led Zeppelin были новой группой, и мы по идее должны были быть очень внимательными с представителем такого влиятельного журнала, как Life. И в правду, Питер собрал нас и сказал следующее:

— Пожалуйста, будьте с ней вежливыми. Она из большого американского журнала. То, что она напишет, прочтут миллионы людей.

И мы очень старались. Мы по очереди общались с Сандер, но никто из нас не смог найти в ней ничего привлекательного. С ней не так приятно было общаться. Ей не нравилась наша музыка, и она презирала наш образ жизни.