просто физически не хватает. Сколько человек дезертировало за

последнюю неделю?

– На удивление мало, товарищ генерал, - отозвался Ерофеев, -

всего 12 человек. Видимо, все-таки костяк у нас здоровый.

– Здоровый, значит. Петр Степанович, сколько выявлено

наркоманов из числа сводных отрядов?

– Благодаря агентуре и собственному внутреннему контролю –

21 боец помещен в карантин.

– Выяснили источники приобретения? Географическое

происхождение героина?

– Установлено следующее, - в словах Чертопрудова можно не

сомневаться, - бойцы лично ни с кем не контактируют, героин

находят в различных местах в дозах по 0,5 грамма. Первое время

чеки прикреплялись к листовкам, где расписывалось блаженство

сладкой смерти против ужасов апокалипсиса. После того, как мы

стали сжигать такие находки из огнеметов, тактика изменилась.

Листовки, судя по орфографии, набранные в типографиях

китайцами, по-прежнему появляются на маршрутах следования

патрулей, но наркотики уже так просто не обнаружишь.

Химический

анализ

показал,

что

героин

афганского

происхождения. Собственно, другим он и быть не мог. До

последнего времени мы не сомневались, что стравливание войск –

китайская диверсия. Но за последние две недели чеки с героином

обнаруживаются на территории лагеря. Распространители пока не

установлены.

– Я так понимаю, у нас проходной двор: проходи, кто хочешь, проноси, что хочешь!

– Товарищ генерал, - спокойно сказал Чертопрудов, - надо

реально смотреть на вещи. Идет большая миграция населения.

Часть остается в лагере в качестве пополнения рабочей силы. Всех

рентгеном не просмотришь. Два раза в месяц меняется охрана блок

постов на топливных магистралях. Суточные патрули. Бойцы на

пределе. Даже вербовать не надо, бросил чеки перед ногами, кто-

то да соблазниться. Экспресс-анализ давно кончился, собак

натравливать – над людьми издеваться.

– Щепетильный, значит! – Генерал повысил голос. – По-твоему, пусть армия разлагается, только, чтобы не обижалась! Чтобы я

больше от тебя такого не слышал!

– Не услышите. – Подобострастия в голосе генерал не

почувствовал. Майор переглянулся с военным коллегой, спросил:

– Товарищ генерал, не усложняем мы с Траховым? Даже если

Вам приходится сдавать оружие перед аудиенцией, при Вашей

подготовке совершить физический захват стареющего пьяницы не

составит труда.

– Где ты так наблатыкался – «аудиенцией»? – Генерал

попытался сгладить недавний окрик. Начальник лагеря прекрасно

знал, что его ближайшие починенные работают на износ, забыв

про семьи, родственников. Алексей Иванович встал, подошел к

окну. Глыба на фоне серого квадратика. В комнате потемнело.

– Надеюсь, никто, - стекло в верхней части запотело, - не

сомневается в моих личных качествах.

Генерал повернулся, ладони уперлись в подоконник, погоны

пошли вверх.

– Я много раз продумывал ситуацию. Жену, дочь в сторону. Во-

первых, система коридоров в бункере предполагает пулеметную

точку в конце каждого прохода. Во-вторых, смею вас огорчить, захватить бункер и управлять штатом головорезов никчемный

человек не сможет. Виктор Андреевич физически никогда не был

Гераклом, но он совсем не трус. Хотя притворяется умело. Далее, не знаю деза, нет, в одном из разговоров Трахов обмолвился о

заполнении газом центральной части бункера в случае

несвоевременного отключения таймера. С его слов, отключает в

одно и то же время каждые сутки. Хорошо, с этим можно

разобраться. Самое главное, охрана состоит из людей, каким-то

образом зомбированных мэром. В случае ликвидации Трахова

охрана не признает нового хозяина. Безголовая, она с

удовольствием пересидит в бункере. В плане материального

обеспечения у них есть все. И нет никаких обязательств по части

заботы о населении и охране границ.