– Охренел? Чего по людям палишь!

– А вы голубчики от добычи моей отойдите, я и перестану. – Ответил пожилой мужчина, высунувшийся из окна третьего этажа и держащий наизго-товку старенькую винтовку.

– Добычи?! – Удивленный Глеб сделал пару шагов назад, потянув за со-бой Андрея. – Ты чего, ешь их что ли?

– Ха! Хороший шматок свежего мяса, я вам скажу, голубчики. Не хуже говядины!

– Мерзость. – Глеб с отвращением посмотрел на убитую крысу. – Ладно, папаша, не стреляй, мы уходим.

– Вот и я говорю. Шли бы вы по добру по здорову, да подальше. Город большой, чего вам тут-то ошиваться.

Медленно развернувшись, Глеб пошел через автостоянку, заметно при-храмывая на левую ногу. Не отстающий Андрей спросил:

– Зацепила, уродка?!

– Есть немного.

Добравшись до павильона, но, так и не решившись зайти внутрь, Глеб уселся на скамью пристроенной к павильону автобусной остановки. Стянув ра-зодранный валенок и закатав штанину ватника, показал Андрею неглубокий разрез на икре:

– Если бы не ватные штаны, да валенки, разорвала бы до кости. Повезло, ничего не скажешь.

– Надо бы перевязать. – Произнес Андрей, глядя на вытекающую струй-ку крови из раны на ноге Глеба и стягивая с себя теплый свитер. – И еще одеж-ду подыскать более подходящую.

– А я думаю, зря мы бушлаты там оставили, пригодились бы ночью, по любому.

– Про ночь я не подумал. – Признался юноша, разрывая свою рубашку на тканевые полосы. – Но днем я в такой экипировке далеко не уйду. У меня тоже все кругом идти начинает. Только у меня от перегрева.

– А у меня эмоциональное, да?

– У тебя, да. – Юноша опустился на колени и оказал другу помощь.
– Из-вини, медобразования не имею.

– А! – Махнул рукой Глеб. – Все равно помирать скоро.

– Вот зря вы так!

Андрей обернулся. Из павильона выглядывал худощавый мужичок лет пятидесяти:

– Вот Вы сейчас что сказали, помирать! А ведь он все слышит! Все!

Мужичок полоумно крутанул головой и побежал через перекресток с Советской:

– Помирать! А он слышит! – На середине перекрестка, мужичок остано-вился, повернулся к оставшимся на остановке людям и, прижав ладонь к груди, рухнул, издав предсмертный хрип.

Андрей подбежал к упавшему мужичку и пощупал пульс, развел руками и вернулся:

– Кто слышит? Жуть какая-то!

– Мистика. – Отозвался Глеб. – Нет уж, я поживу еще. Пойдем-ка мы с тобой внутрь, а то у меня глаза слипаются мочи нет.

Когда Глеб проснулся, на улице стояла угрюмая серость вечера. А возле раскрытого окна маленького помещения, выбранного ими для отдыха, пылал костер. Глеб опасливо осмотрел пол и успокоился, в используемой под костревище части комнаты половицы и утеплитель были убраны, так что костер горел на железобетонном перекрытии. Возле костра, тихо переговариваясь с Андреем, сидел одетый в черный плащ незнакомец. Прислушавшись, Глеб уловил рассказ Андрея. Тот пояснял незнакомцу теорию Марка об расслоении мира в результате аварии на коллайдерной установке. Незнакомец внимательно слушал, кивал, затем что-то объяснял Андрею, ощутив же пристальный взгляд Глеба, встал и, попрощавшись с Андреем, вышел.

– Не мог еще немного поспать, а? – В голосе Андрея звучали нотки уко-ра. – Он почти решился рассказать мне главный секрет этого отражения, и тут проснулся ты.

– Так может, мне уйти надо было? – Глеб принял сидячее положение и пододвинулся к стене, облокотившись о неё спиной и подтянув распухшую но-гу, не позволяющую встать. – Кто вообще такой-то?

– Короче. – Андрей присел на корточки рядом с Глебом. –У них тут братство знающих, это был их представитель, как-то назвался он, в общем, он приходит только к достойным и приглашает вступить в братство.

– Понятно, - нахмурился Глеб, - у них тут секта, а это был вербовщик. Меня, как взрослого, а значит и более здравомыслящего, обрабатывать у него желания не было, а ты, молодой, да неопытный, в самый раз!

– Почем ты знаешь? – Андрей отвернулся. – Между прочим, тут нор-мальный пол был, если ты не помнишь. А он пришел, и одним только взглядом освободил место для костра. За дровами, я, кстати, тоже не бегал, и огонь не разводил!

– Ну, это знаешь ли, совсем просто. – Глеб презрительно усмехнулся. – Можно было внушить нам, что в комнате целый пол, а потом просто показать истинную картинку. А костер, так вообще, развели, пока ты в трансе был. Ты же не умеешь сопротивляться гипнозу, вот тебя и обработали. Говорю тебе, нет ничего в этом сверхъестественного!