Алла включила звукозапись и активировала голографическую клавиа-туру перед встроенным в стол дисплеем, приготовившись, таким образом, опе-ративно исправлять огрехи распознавателя речи в ведущемся протоколе.

– В этом отражении с самого начала все пошло не так….

Когда Андрей закончил рассказ, в лаборатории профессора Старцева повисла звенящая тишина, настолько увлеченно собравшиеся слушали рас-сказчика. Первым встрепенулся майор Виноградов, придвинув стул ближе к Андрею и, похоже, забыв на время о золотых кудрях Аллы.

– Так значит, ты утверждаешь, что сам стал инициатором образования пространственного преломления? То есть, ты самолично создал «кротовую но-ру» в наше измерение? – Вскочив, майор стал расхаживать вдоль стола, затем резко остановился и указал пальцем на Андрея. – Если это так, то ты представ-ляешь угрозу! И….

– Тихо, тихо, успокойся, Игорь! – Алексей встал и поднял раскрытые ла-дони в успокаивающем жесте. – Будь здравым на размышления. Андрей сказал, что искривление уже существовало. Возможно, ему показалось, что он повлиял на активацию канала, скорее всего, мы имеем дело с совпадением.

Виноградов перевел палец на профессора:

– Немедленно займитесь выяснением данного вопроса. Любые тесты и исследования, ясно? Любые!

Майор Виноградов пристально наблюдал за тем, как помощница про-фессора Старцева закрепляет на голове Андрея шлем медицинского сканера, прилепляет датчики к обнаженной груди и запястьям. Каким ободрением сия-ют её глаза, а руки делают свою работу так нежно, словно перед ней сидит не подопытный пациент, а самый ценный и горячо любимый человек.

Закончив с подключением оборудования, Алла скользнула взглядом по прозрачной перегородке, отделяющей блок диагностики от управляющего терминала и, удивилась, заметив на лице Виноградова застывшую гримасу презрительного отвращения.

Поспешив отвернуться, майор подошел к управляющему терминалу, возле которого, щелкая переключателями и бесшумно барабаня пальцами по голографической клавиатуре, вводя бесчисленные команды, колдовал профес-сор Старцев, успевая при этом перебрасываться репликами с лейтенантом Бо-рисовым.

– Ну, что тут у нас? – поинтересовался руководитель группы.

– Я подготовил гипнограмму, которая заставит сознание юноши вер-нуться в тот день и час, когда он совершил переход из последнего отражения в наш мир. – Пояснил Василий Карлович и указал на дисплей многосекционного монитора. – Здесь мы увидим, как протекали процессы нейронной и биоэлек-трической активности мозга исследуемого в момент, предшествующий так на-зываемому переходу. Затем сравним полученные данные с ведущейся сейчас записью, Аллочка как раз беседует с Андреем на отвлеченные темы, дабы аппаратура могла зафиксировать работу мозга юноши в обычной, стандартной обстановке.

– Находиться в медицинском боксе и быть обвешанным датчиками, Вы называете стандартной обстановкой? – Алексей усмехнулся. – Да он, поди, нервничает сейчас больше, чем при встрече с брюхоедом.

– Вовсе нет. – Не согласился профессор. – Алла умеет привести человека в приподнятое состояние души, уж поверьте мне.

Виноградов фыркнул:

– Да уж, смотреть противно, как она с этим подопытным кроликом цац-кается!

– Вообще-то, Андрей мой друг…. – Попытался осадить майора Алексей.

На что Виноградов ответил сквозь зубы:

– Ты не в детском саду лейтенант! Друг, не друг, это все бирюльки! Есть конкретное задание, и ты, - майор сделал короткую паузу и продолжил, посте-пенно повышая голос, - выполнить его обязан! И встать! Когда с тобой старший по званию разговаривает!

Борисов демонстративно медленно поднялся с дублирующего опера-торского кресла и вытянул руки по швам:

– Есть, товарищ майор.

– Начинайте! – Бросил Виноградов профессору, затем кинул испепе-ляющий взгляд на Алексея. – Вольно, лейтенант. И не забывай, что ты на зада-нии.

Быстрей, быстрей, добежать, снова горели в мозгу слова самостимуля-ции. Вот она лестница, перекладина, бросок вверх, перекладина, и…, пронзи-тельная боль в ноге, в которую вцепилась клыкастая пасть. Сбросить, на-на, и вверх….

Алла с беспокойством смотрела на дергающегося Андрея, следя за тем, чтобы он не сбросил с себя какой-нибудь датчик. А Василий Карлович указывал на электроэнцефалографические графики, поясняя ничего не соображающему руководителю группы о альфа- и тета-активности, о перестройке частотно-амплитудных параметров и прочих подробностях, в которые он старался не вникать.