Экстрасенс замер.

Тварь, в отличие от человека, думать не стала, сразу прыгнула к нему, растопыривая лапы, сплетенные из сплошных жил и перепонок… и её словно пушинку порывом ураганного ветра отнесло назад на несколько метров, впечатало в стену коридора.

«Унц! — сообразил Роман, не успевший как следует испугаться. — Вовремя! Однако надо прорываться!»

Он шагнул в коридор.

Тварь — не то робот, не то киборг, судя по слабому мерцанию ауры и отсутствию интеллекта — снова бросилась на противника.

Удар унца на этот раз был гораздо сильнее.

«Динозавра» длиной в три с лишним метра, сплетенного из жил, выпуклых пластин, чешуй и гофрированных трубок, отнесло вдоль коридора к ажурной перегородке и, как он ни цеплялся всеми четырьмя лапами за стены, пол и потолок коридора, с гулом вбило в перегородку так, что та прогнулась и пошла трещинами.

И всё же тварь осталась жива, подтверждая догадку Романа, что она является скорее всего полуживым организмом, созданным для разборок с повстанцами на колонизируемых Ассоциацией планетах, для усмирения непокорных и ликвидации лазутчиков.

Понимая, что затяжной бой может стать началом конца, создаст множество непреодолимых проблем и ограничит свободу передвижения, Роман мысленно «дотянулся» до «сознания» унца:

«Уничтожить!»

Монстр высвободил из треснувшей перегородки лапу, метнул в противника клуб дыма, превратившийся в струю неяркого синеватого огня.

Роман не стал от неё уворачиваться, надеясь на реакцию унца, и правильно сделал.

Унц сначала отбил струю «зонтиком» силового поля, а потом ответил твари выплеском энергии — выглядело это как струение жаркого воздуха — и буквально смял «динозавро–кибера» в ком чешуй, щетинок, трубочек и полос.

Ком этот ещё жил какое–то время, дёргался и скрежетал, но был уже безопасен.

Роман мысленно огляделся, продолжая контролировать в пси–поле ближайшие отсеки и коридоры центра. С трёх уровней к транспортному терминалу двигались потоки светящихся пузырей — мыслесфер обитателей базы, скакали ещё две похожие на первую твари, и встречаться с ними не хотелось.

Мыслепотоки, отвечающие за поиск Ылтыына, вернулись наконец с хорошими новостями.

Один скачал в «библиотеке» файл о местонахождении тюремной зоны, прятавшейся в десятикилометровом «шипе репейника», второй обследовал «шип» и обнаружил слабое мерцание мыслесферы эскимоса.

Роман почувствовал неимоверное облегчение. Решение искать друга здесь, в сердце владений АПГ, было правильным. Теперь оставалось только выполнить задуманное, для чего надо было преодолеть сопротивление сбегавшейся со всех сторон охраны и пересечь около пятисот километров хитроумных изгибов и пересечений несметного количества коридоров, тоннелей и шахт «репейника».

«Меня — нет!» — послал он во все стороны раппорт «отвода глаз», в том числе операторам, наблюдавшим за внутренними коммуникациями базы через мониторы видеокамер.

Когда в коридор, опоясывающий шахту транспортного терминала, вбежали рептилоиды–охранники, в нём никого не было. Только на полу у вдавленной и лопнувшей перегородки ещё корчился в судорогах ком металлокерамических «костей и сухожилий» — всё, что осталось от мобильного ликвидационного комплекса «охотник».

6

Радагост — было его родовое имя.

Первым он стал, организовав «Триэн» как систему сопротивления инопланетным и прочим «пастухам».

В обыденной жизни его звали Павел Афанасьевич Лемехов, и время от времени он действительно выполнял обязанности коуч–консультанта, требующие всестороннего анализа предмета договора.

Проводив координаторов «Триэн», Павел Афанасьевич собрался поработать с иском иностранных компаний к корпорации «Нанотехнологии», где он был известен как один из директоров, и в это время позвонил Малахов:

— Радагост, Волков отправился в «дыру»!

Павел Афанасьевич ответил не сразу:

— Ты уверен?

— Абсолютно! — ответил Олег Харитонович.

— Значит, он всё–таки решился.

— С ним будет трудно. Если он вернётся. По натуре Роман «свободный художник», хотя и анархистом назвать его нельзя, но решения он принимает спонтанно. Боюсь, что нынешнее станет для него фатальным.

— Поддержи его.

— Экстраформация СССР готова, лишь бы он вспомнил о нас.

— Захочет жить, вспомнит.

Павел Афанасьевич посидел за столом, воссоздавая в памяти ершисто–независимый облик экстрасенса, потом инициировал канал неяслуха.

«Слушаем, содруг », — ответили ему.

«Одарённый решился навестить обитель Поводырей».

«Мы знаем».

«Ему ещё рано становиться оператором такого уровня».

«Это не наша проблема».

«Есть возможность помочь ему?»