В дверь постучали.

– Войдите.

Вошла горничная, округлила глаза.

– Ой! Мне сказали, что у вас…

– Подождите, пожалуйста, минут десять.

– Хорошо. – Девушка выскочила в коридор, ошеломлённая увиденным.

Роман потрогал вспухший подбородок, обнаружил ссадину, поплёлся в ванную на дрожащих ногах. Олег Харитонович не зря предупреждал его, что активник должен уметь защищаться на физическом уровне, без всякой приставки «пси». А он с детства не любил драться.

Струя холодной воды освежила, унесла часть серого тумана из головы. Роман взбодрился. Подумал, что неплохо бы заняться лечением опухоли, но время не ждало, и он вернулся в гостиную, запустил процесс выстраивания силового энергетического столба, заставляя чакры вспыхивать одну за другой – от нижней к верхней.

Процесс занял две минуты.

– З–з–зд–д–др–р–ра–а–во–о–о! – закончил он попытку сконцентрироваться на «сиянии», негромко, но гулко, так, что завибрировали все кости головы.

Теперь можно было идти в атаку, бросаться грудью на «амбразуру» чужого психофизического «пулемёта». Неизвестно, что Арчибальд или его подручные сделали с пилотом «Руси», но Роман был уверен, что космонавт запрограммирован на определённое действие. Оставался маленький шанс достучаться до его подсознания и заблокировать спящую программу.

Он набрал номер Вьюгина.

– Я ещё не успел… – отозвался майор.

– Ты видел пилота, представь его.

– Нашёл время…

– Представь! Он зомбирован!

– Ты с ума сошёл?!

Роман сдержал ругательство.

– Афоня, блин!

– Хорошо, смотри, хотя я не верю…

Роман сосканировал мыслеформу, возникшую в воображении Вьюгина и отключил телефон, не желая выслушивать сбивчивые возражения майора.

Сел в кресло, расслабился, представил себе космодром сверху, стартовую позицию «Ангары», сам модуль. Сосредоточился на «путешествии вне тела», неуловимой «пулей» рванулся сквозь пространство к кораблю, собираясь просочиться сквозь корпус модуля и выйти на ауру–сознание пилота.

Что–то выросло впереди, сформировалось из ничего. Стеклянная стена!

Он ударился о стену всем «мысленным телом» и едва не потерял сознание. Стеклянная стена отразила «мыслетело», как зеркало – луч света. Лишь через несколько мгновений пришла догадка, что его остановила мысленно–энергетическая волна, инициированная целой группой людей.

«Сенсы Афанасия?» – в замешательстве подумал он.

Но препятствие сформировали не подчинённые Вьюгина, а чужие сенсы, способные объединять пси–поля в единую структуру. Роман узнал этот «запах», соответствующий негативным эмоциям типа презрения, угрозы, неприязни, свирепой жажды мщения, самоуверенности и враждебности. В этом же «больном» пси–диапазоне варилась и душа Арчибальда Феллера, не допускавшего мысли, что ему кто–нибудь осмелится перечить.

Роман угрём метнулся вокруг модуля, пытаясь найти в стене щель, но везде натыкался на твёрдую гладкую поверхность, отбрасывающую его прочь, как только он вонзал лезвие мыслеволи в корпус модуля. В какой–то момент ему показалось, что он нашёл–таки дырку в стене психофизического зеркала, нырнул в неё с нетерпением, ожидая выхода внутри корабля. Но дыра вдруг превратилась в прожорливую пасть, утыканную кинжаловидными зубами, и он еле успел выскочить обратно, «ободрав» о них «кожу».

Кто–то злобно и презрительно засмеялся – очень далеко, за пределами космодрома, и одновременно – рядом.

Роман сжал зубы, узнавая этот смех.

«Арчибальд!»

Ещё один взрыв хохота, высверк безумных ледяных глаз, раскатистый шёпот:

«Ты проиграл, экзор!»

Роман не ответил, продолжая искать выход из положения.

Выход нашёлся сам собой. Точнее, его подсказал Афанасий, позвонивший в этот момент:

– Мы не можем перенести старт, нет оснований. Генерал отказался разговаривать на эту тему с начальством. Даже если мы задержим Транквилиди…

– Кого?

– Это фамилия той женщины, её здесь почему–то зовут Виринеей. Она психолог. Даже если мы её задержим, корабль уйдёт на орбиту. Наши сенсы советуют…

– К чёрту их советы! Пусть думают о пилоте, мысленно окружают его в модуле… нет, пусть думают обо мне!

– Зачем?

– Мне нужна их подпитка, я смогу на них опереться.

– Хорошо, попробую.

Голос Афанасия уплыл из эфира.

Роман полностью переключился на «странствие вне тела», вновь воспарил над Углегорском, над тайгой, над космодромом, нашёл стоящую на пусковом столе ракету с модулем.

Поддержка пришла – словно его подключили к мощному источнику электропитания, аж засверкало перед глазами! – когда он ласточкой спикировал на модуль с небес.