Имелась в виду комплектация экипировки: оружие, одежда, аппаратура связи и контроля.

– Нулевая. Мобилы. Смена белья.

– Понял.

– Я в отдел, потом к визарям, встретимся там минут через сорок.

Афанасий сел в машину, выехал со двора, не разогревая двигатель, хотя на улице стоял хороший двадцатиградусный мороз.

Пока ехал по почти пустой Москве, – машин по воскресеньям было мало, – думал о подходах к Войновичу. Без его ведома действовать было рискованно, генерал не любил чрезмерной самостоятельности подчинённых и требовал от них доклада по любому поводу. Того же добивался и сам Афанасий, пока не достиг нужной исполнительности и концентрации от своих сотрудников. На Шаймиева в этом плане можно было положиться как на самого себя.

В отделе никого не было. Кабинет Войновича тоже был заперт.

Преодолевая неуютное шершавое нежелание оправдываться, Афанасий включил консорт–связь. Глазок скайпа на компьютере мигнул зелёной искрой. Экран развернулся в глубину, превратился в зыбкую медузу, которая спустя несколько мгновений превратилась в лицо Георгия Евсеевича.

– Афанасий Дмитриевич? Странное совпадение: я только что подумал о вас. Что–нибудь случилось?

Афанасий кивнул, вдруг преисполняясь решимости.

– Случилось. За Волковым началась охота. Его надо спасать.

– Здесь, в Москве? – удивился начальник отдела.

– Нет, в Греции. Волков уехал туда с женой отдыхать и попал в поле зрения… – Афанасий хотел сказать: «в поле зрения Поводырей», – но вовремя поправился: – Американского блэкзора.

– Феллера? Откуда тебе это известно? Или ты позволил Волкову лететь за границу без охраны?

– Я его предупреждал, но он не послушался.

– Майор, ты представляешь последствия?

– Поэтому я хочу послать туда спецгруппу.

Войнович замолчал, ощупывая лицо майора посветлевшими глазами.

– М–да, пригрел змею на груди. Ты сейчас где?

– В отделе.

– Сейчас буду, жди, ничего не предпринимай.

Афанасий хотел признаться, что уже начал готовить группу, но Войнович выключил скайп и исчез.

– Дерьмо! – с чувством выговорил Афанасий, не имея в виду генерала. Подумал: сейчас получу по полной программе! А если он узнает о прослушке – вылечу из конторы «под панфары», как птенец из гнезда!

Раздался звонок: Шаймиев докладывал о сборе группы.

Мысли Афанасия свернули в рабочее русло.

Пусть увольняет, подумал он мрачно. Но Романа я вытащу!

В отделе Войнович появился через пятнадцать минут. Жил он в новом тридцатиэтажном доме–стекляшке, подобном тем, что строили теперь по всей Москве.

– Зайди, – бросил он заместителю, заглянув в отдел.

Афанасий с каменным лицом проследовал в кабинет генерала.

– Подробно. – Войнович сел за стол, включил компьютер.

Афанасий рассказал о встрече с президентом АНЭР Олегом Харитоновичем, представив его как друга Волкова и умолчав о втором роде деятельности президента – в структуре таинственной «Триэн».

– Откуда он тебя знает? – отрывисто спросил Войнович, не сводя глаз с экрана компьютера.

– От Волкова.

– Откуда у него сведения о местонахождении Волкова?

– В греческом отеле работает его человек.

– Что предлагаешь?

– Послать А–команду. Полечу сам.

– Кого включил в группу? – О целесообразности операции Войнович не сказал ни слова, и Афанасий взбодрился.

– Криста, Джокера, Зюму плюс троих парней из спецназа, знающих специфику греческой жизни. – Афанасий помолчал и пошутил: – Давно не был в Греции, хоть искупаюсь в море.

– В море сейчас холодно, не простудись. Связь с Волковым есть?

– Он сейчас в отеле…

– Я спрашиваю: связь есть?

Афанасий обругал себя самыми последними словами. Надо было догадаться позвонить Роману и выяснить обстановку в месте его проживания.

– Есть.

– Звони.

Он молча набрал номер мобильного Волкова.

– Абонент не отвечает или находится вне зоны доступа, – ответил ему женский голос.

– Не отвечает.

Войнович покачал головой.

– Не нравится мне эта суета. Звони ему каждые пять минут. Когда вылетаешь?

Афанасий бросил взгляд на часы.

– Через полтора часа, из Шереметьево.

– Держи в курсе. В случае чего – ссылайся на меня.

Афанасий кивнул, вышел и только за дверью кабинета вздохнул с облегчением. Георгий Евсеевич недаром слыл человеком «правильной» интуиции и редко ошибался. Он не стал обвинять зама, хотя было в чём, и хорошо понимал последствия своевольного решения Вьюгина послать группу на выручку экстрасенса.