Яша разнервничался и курил одну сигарету за другой.

– Яш, скажи, пожалуйста, что ты меня любишь, – тихо попросила я, стоя в дверях ванной.

– Неужели тебе настолько плохо?.. – иронично и немного горько усмехнулся Яша.

– Да…

– А это не повредит нашей дружбе? – уточнил Яша, медленно подходя ко мне.

– Мухи отдельно – котлеты отдельно… Ты же занимаешься благотворительностью? Считай, что это тот случай…

Яша обнял меня и прошептал на ухо:

– Об этой минуте я даже не мог мечтать… Я всегда любил тебя, девочка, да ты и сама это чувствуешь…

Про девушку в машине как-то все забыли…

Роберт позвонил на мобильный, когда я уже провожала Яшу в прихожей.

– Ты где? – поинтересовался строгим голосом муж.

Яша приложил палец к губам и провел рукой по воздуху уровни – ниже, ниже, ниже…

– На «Аэропорте», – спокойно ответила я.

– Сейчас за тобой приеду, – сообщил он решительно.

Настроение значительно улучшилось.

У женщины так мало способов защититься от унижений и страданий. И если хоть один сработает, считай, победила.

«Не можешь справиться с ситуацией – измени свое отношение к ней» – опять вспомнилось золотое правило.

Я и изменила отношение.

Концерт проходил на ближней даче Сталина, рядом с Кутузовским проспектом.

Отмечали юбилей одного из начальников Главного управления делами президента.

Народу было много. Узнаваемые политики, как голливудские звезды, привлекали всеобщее внимание. Чиновники средней руки осанисто прогуливались по дорожкам с серьезными лицами, обсуждая свои важные проблемы. Журналисты и телевизионщики сновали между гостями, охотясь за известными персоналиями. Артистов тоже было много – для нас накрыли отдельный стол в ресторане-шатре. Там же находилась и сцена с танцполом.

Особого желания выступать на дне рождения у меня не было. Еще полная после родов, без любимого колорирования и прически, внутренне я не была готова к безудержному веселью, пусть даже и показному. Но главный режиссер этого мероприятия так уговаривал, что пришлось уступить.

– Заказчики просили Тебя. Хотя бы минут на пятнадцать! Быстро выступишь и уедешь, если не захочешь остаться.

– Ладно. Не плачь. Приеду… Только не уговаривай потом еще сидеть за столом, – капризничала я, соображая, как одеться, чтобы скрыть лишние пять кг и вместе с тем выглядеть соблазнительно.

Мы приехали вместе с Любушкой. Свой позитивный настрой она щедро распространяет на всех без исключения – энергичная, остроумная и жизнерадостная. Хочешь не хочешь, в пляс пустишься…

Закончила выступать Юля Началова, Антон Макарский спел свою знаменитую «Belle», а после него свои поздравления отпела и я.

Едва успела сойти со сцены, ко мне в ажиотаже бросилась Любочка.

– Ты видела мужика за столиком напротив? Он глаз от тебя не отрывал! Мне уже все рассказали – он давний твой поклонник и мечтает познакомиться! – взволнованно зашептала она.

– Я что, каждого разглядываю?.. Танцуют, аплодируют, народу весело – и слава богу. Значит, все хорошо, – без особого энтузиазма отреагировала я.

– А теперь главное: ты знаешь, кто это?

– Нет. Поехали домой. Роберт вопить будет, что задержалась…

– Дурочка! Это третий человек в государстве! Это же Степан Павлович, – и она назвала фамилию очень известного политика.

Я удивилась. Не более. Но на стол оглянулась.

– Позвольте вам представить… – режиссер программы бежал впереди двух солидных мужчин. Одного из них я узнала. Его часто показывали в новостных передачах и в «Парламентском часе».

– Степан Павлович, – представился политик и галантно поцеловал мне руку.

Интересный, невысокого роста, на вид лет сорок – сорок пять, похож на Роберта де Ниро, только без родинки. Глаз умный, чуть ироничный с прищуром, в зубах сигара, одет в черный свитер и черные брюки. На руке дорогие часы, модные очки в золотой оправе и запах… Завораживающий запах богатства, власти и свободы выбора.

Режиссер и Люба куда-то исчезли, и мы остались втроем.

– Я здесь на аукционе приобрел картину – вы не могли бы на ней расписаться? – попросил Степан Павлович и протянул ручку, усыпанную бриллиантами.