Шрифт:
— Но я, Василий Иванович, не слушаю ее! — продолжал Карл Карлович после небольшой остановки. — Я скуп на свои удовольствия, Василий Иванович, вы знаете почему… И зато теперь уж у меня две тысячи пятьсот долларов да вещей на полторы тысячи долларов… А как вернусь в Россию, у меня будет не менее трех с половиною тысяч долларов… Ведь это около семи тысяч рублей на наши деньги, Василий Иванович… Семь тысяч! — повторял он, захлебываясь от счастия, что у него будут такие деньги. — Две тысячи на обстановку, Василий Иванович, а пять тысяч положим в банк… Да… Амалия и не догадывается, что я привезу целый капитал… Я обещал ей привезти три тысячи и… вдруг: «Амальхен, считай!»
И Карл Карлович весь сиял восторгом при одной мысли, как фрейлейн Амалия будет приятно удивлена при счете семи тысяч.
— И она стоит, Василий Иванович, эта милая девушка, такого сюрприза… Другая советовала бы беречь деньги, а она: «Не отказывай себе в удовольствиях, дорогой Карл!» О, как я это чувствую, Василий Иванович! — прибавил в умилении Карл Карлович, утирая навернувшуюся слезу.
— И давно вы, Карла Карлыч, познакомились с вашей невестой? — спросил Василий Иванович. — Вы об этом никогда не рассказывали.
— О да… очень давно… Когда я был, Василий Иванович, еще студентом в Дерпте, на четвертом курсе, я в одно воскресенье увидел Амалию — ей было тогда шестнадцать лет — влюбился и сказал себе: «Карл! Если ты имеешь характер, эта девушка должна быть твоей женой»… И мы оба, Василий Иванович, имели характер… Вы понимаете, какая история, Василий Иванович! Жениться при сорока двух рублях в месяц жалованья может только какой-нибудь довольно глупый человек, а я не глупый человек и не согласился так жениться и сделать несчастье двум человекам — danke schon! И я пришел к фрейлейн Амалии и сказал: «Я вас очень люблю, прекрасная Амальхен, и очень хочу жениться, но будем лучше подождать!» И она сказала: «Я очень люблю вас, Карл, и тоже очень хочу жениться, но будем лучше подождать». Она и тогда была умная девушка, Василий Иванович! Она тоже понимала, что на очень маленькое жалованье нельзя жениться и надо ожидать… да!..
«Давно бы я женился!» — подумал Василий Иванович. И, прихлебнув вина, проговорил:
— Терпеливый вы, однако, человек, Карла Карлыч… Долго же вы ожидаете!
— Но Амальхен будет моей женой, Василий Иванович!.. Будет!
И, словно увидав вдруг перед собой какое-нибудь неожиданное препятствие к тому, чтобы фрейлейн Амалия стала его женой, Карл Карлович с таким грозным видом ударил при этом по столу кулаком, что Василий Иванович поднял на него свои осоловевшие глаза и, казалось, спрашивал: «С чего так расходился, Карла Карлыч?»
Но он уж снова улыбался добродушно-блаженной улыбкой подвыпившего человека и продолжал:
— И мы будем очень счастливо жить, Василий Иванович… Мы знаем друг друга и будем, как следует добрым супругам, а не то что кошка с собакой!.. Да!.. И у нас… вы понимаете какая история?.. у нас, Василий Иванович, будет два ребенка… сын и дочь… Больше не надо, Василий Иванович.
— Отчего же не надо?.. — удивился Василий Иванович.
— Много детей — много расходов… И многие ученые говорят, что много не надо… Двух довольно, Василий Иванович… Вы непременно пожалуйте ко мне на свадьбу. Мне очень приятно, Василий Иванович, видеть вас на свадьбе. И когда вы увидите, Василий Иванович, как хорошо жениться на благородной девице, вы подумаете, подумаете — и тоже женитесь на благородной девице… Nicht wahr [15] , Василий Иванович?
15
Не правда ли (нем.).
Но Василий Иванович пребывал в меланхолии и мрачно тянул шампанское, по-видимому, не обнаруживая намерения последовать совету Карла Карловича.
— О, вам непременно надо жениться и иметь парочку детей. И вы тогда всегда будете в хорошем духе и всегда будете иметь хороший аппетит, Василий Иванович! — прибавил Карл Карлович и добродушно залился смехом, видимо, довольный своими словами.
— Не стоит привязываться к людям — вот что я вам скажу, Карла Карлыч! — вдруг проговорил Василий Иванович с видом мрачного философа.
— Как не стоит? Я позволю спросить, Василий Иванович, почему не стоит? — взволнованно возразил доктор, принимая обиженный вид. — Кажется, моя невеста стоит… Фрейлейн Амалия…
— Да что вы все: фрейлейн Амалия да фрейлейн Амалия, Карла Карлыч! — вспылил Василий Иванович. — Я не трогаю фрейлейн Амалию… Я знаю, что она достойная девушка… Я не про фрейлейн Амалию, Карла Карлыч!
— О, извините, Василий Иванович!.. Я не понял… Я думал, вы хотите сказать, что не стоит жениться на фрейлейн Амалии. Я немножко пьян, Василий Иванович!
— Я не про фрейлейн Амалию… Женитесь себе с богом, Карла Карлыч, и будьте счастливы… Я, кажется, не завистливый человек… Я вообще говорю, что не стоит привязываться к людям! Лучше, знаете ли, подальше от них… Пусть говорят что хотят… Черт с ними!..
Карл Карлович вытаращил от изумления глаза. Что это с Василием Ивановичем? Положим, он выпил сегодня лишнее, но никогда он, добродушный Василий Иванович, и после шампанского не высказывал такого мрачного взгляда на людей.
— Вы привязались, положим, к человеку, полюбили, думали — хороший, добрый человек, а он вдруг окажется свинья — вот что обидно, Карла Карлыч… Понимаете?