Выждав несколько минут и удостоверившись, что больше в носу не свербит, я снова двинулась вперед. Половицы ужасно скрипели, но отец не обращал на это внимания – странные звуки, особенно по ночам, были в нашем особняке привычным явлением.

Наконец я достигла двери кабинета и увидела, что он представляет собой весьма просторное двухэтажное круглое помещение. Разглядела и лестницу, что вела наверх, и осторожно поднялась по ней. Стоя там, прижавшись к перилам, я могла наблюдать за происходящим внизу, не боясь, что батюшка случайно заметит меня. Он же был увлечен своими действиями и не обращал внимания более ни на что. Отец подошел к огромному, похожему на паровой котел сейфу, который был вмонтирован в стену. Затем снял с пояса связку ключей (с ней он никогда не расставался, даже когда спать ложился) и раскрыл сейф. Я приготовилась увидеть несметные сокровища, коими обладал наш род, но меня ждало разочарование: ничего подобного там и в помине не оказалось. Внутри находилась книга, всего лишь книга, правда, больших размеров и, судя по всему, старинная.

И вдруг я поняла – это и есть та самая черная библия! Но обложка книги была не черная, а, скорее, сероватая. Вне всяких сомнений, кожаная.

Тем временем батюшка положил книгу на письменный стол – и до меня донесся странный звук. Звук отрыжки! Причем я не сомневалась, что исходил он именно от книги!

Переплет был покрыт странными полосками, которые, как я, к своему ужасу, заметила в танцующем отсвете керосиновой лампы, вдруг стали шевелиться. И тут же мне стало ясно, что я вижу… прикрытые веки. А они вдруг распахнулись, и на моего батюшку уставились десятки, если не сотни крошечных глаз!

Я не могла поверить в то, чему стала свидетельницей. Или все происходящее – кошмарный сон? Игра моего воображения?

Тем временем мой родитель извлек из-под стола клетку, в которой метались и попискивали мыши и молодые крысы. Потом отстегнул застежку книги и раскрыл ее.

Но страницы книги, сделанные из желтоватого пергамента, были пусты. Тогда батюшка раскрыл книгу посередине и занес над ней руку. А затем взял со стола нож для вскрытия писем и осторожно дотронулся кончиком лезвия до своего пальца.

Выступила кровь – одна-единственная капля. Она упала на желтые страницы книги, и те вдруг стали чернеть. Прошло всего несколько секунд, как страницы полностью изменили цвет. И снова раздался звук отрыжки, причем намного более отчетливый, словно усиленный многократным эхом, как будто шел из глубокого колодца. И создавалось впечатление, что жерлом сего колодца являются именно страницы книги.

А батюшка извлек из клетки мышь, держа за хвостик, поднес ее к книге. Несчастное животное отчаянно пищало и пыталось освободиться. Но батюшка вдруг разжал пальцы – и мышь полетела вниз. Но не ударилась о страницы книги и не убежала прочь. Она просто исчезла в книге, как будто провалилась куда-то вглубь.

Из книги еще некоторое время доносился мышиный писк, а потом послышалось чавканье. И я поняла: нечто, сидевшее в книге, вернее, в колодце, входом в который служил таинственный фолиант, сожрало несчастного грызуна!

Отец скормил книге еще одну мышь и молодую крысу. После чего до моих ушей донеслось странное шуршание – как будто по каменному полу ползла очень и очень большая змея. Тогда батюшка проворно захлопнул книгу и застегнул застежку. Но в тот же момент обложка книги вдруг изогнулась, словно нечто изнутри рвалось наружу. Отец, схватив со стола массивное серебряное распятие, быстро положил его на книгу, и та немедленно успокоилась.

– Вот так-то! – воскликнул батюшка, потирая руки. – Я знаю, что нельзя заставлять тебя голодать, потому что у тебя начинает портиться характер. Однако твой рацион – мыши и крысы. Человеческих жертв больше не будет, запомни!

Затем он положил книгу обратно в сейф, закрыл его и вышел из кабинета.

Я долго сидела наверху, прижавшись к перилам и дрожа от страха. Потому что убедилась в том, что мой отец поклоняется черным силам.

Только через час, если не больше, я, набравшись мужества, спустилась вниз. И подошла к сейфу. Из него доносились мерзкие звуки – их издавала книга! Вернее, то, что в ней обитало.

Вдруг в моей голове возник странный бесплотный голосок, приказавший дотронуться до ручки сейфа. Что я и сделала. Тут мое тело пронзила сладостная боль, и я поняла, что надо делать. Я должна освободить книгу! Потому что мой батюшка удерживает ее силой! Именно он – злодей, а книга создана для того, чтобы приносить пользу человечеству!

Мысли щелкали и возникали в моей голове, как будто кто-то извне их туда запихивал. Я вышла из кабинета и двинулась по коридору к спальне батюшки.

Наконец увидела отца, лежащего на боку. Рядом, на столике, догорала керосиновая лампа, а из-под грязноватой подушки высовывалась связка ключей. Я осторожно потянула ее на себя… и тут отец вдруг повернулся.

Я быстро нырнула под кровать, ожидая, что он кинется на меня. Но батюшка крепко спал. Повинуясь голосу, звучавшему у меня в голове, я снова привстала и извлекла ключи. А затем затрусила обратно в кабинет.

Ключей в связке было много, но я знала, какой мне требовался – это мне подсказал все тот же голос. Я открыла сейф и извлекла книгу. Положила ее на стол и раскрыла застежку. Страницы книги вдруг стали шуршать, перелистываясь сами собой, накрывая одна другую, а я следила за мистическим действом, как завороженная.