— Мисао любит играть, — просто сказал Шиничи.

— Да ну. В смысле — в шахматы, нарды, подкидного дурака?

Шиничи нарочито закашлялся, но Дамой заметил красный блеск в его глазах. Ого. Он действительно готов встать за нее грудью, да? Дамой улыбнулся Шиничи одной из самых ослепительных своих улыбок.

— Я люблю ее, — сказал юноша с черными волосами, которые лизали языки пламени, и на этот раз в его голосе зазвучала неприкрытая угроза.

— Не сомневаюсь, — сказал Дамой миролюбиво. — Я понял.

— Но, как правило, ее игры, хм, приводят к тому, что город гибнет. В конце концов. Не в одну секунду.

Дамон пожал плечами.

— Ну, об этой занюханной деревне никто сожалеть не будет. Естественно, сначала я заберу отсюда своих девушек, — теперь неприкрытая угроза зазвучала в его голосе.

— Как пожелаешь, — Шиничи заговорил своим обычным кротким голосом, — мы союзники и будем действовать в соответствии с договором. Тем более, досадно было бы потерять... все это. — Его взгляд снова скользнул к Елене.

— Между прочим, мы даже не обсудили небольшое фиаско со мной и твоими малахами — точнее, ее малахами, если для тебя это так важно. По-моему, я испепелил как минимум трех из них, но если я увижу еще хотя бы одного, то нашим деловым отношениям придет конец. Со мной лучше не ссориться, Шиничи. Если ты узнаешь, что значит быть со мной в ссоре, тебе это не понравится.

Шиничи закивал. Дамон явно впечатлил его. Но через секунду он уже снова разглядывал Елену, напевая:

Волосы цвета пшеницы,

Мраморных плеч млечно-белая кожа.

О, дева, о, чаровница.

— И еще я хочу познакомиться с твоей Мисао. Для ее же безопасности.

— А я точно знаю, что она хочет познакомиться с тобой. Сейчас она занята — играет! — но я постараюсь уговорить ее сделать перерыв. — Шиничи томно потянулся.

Секунду Дамон смотрел на него. Потом он с рассеянным видом тоже потянулся.

Шиничи наблюдал за ним. Он улыбался.

Дамон не понял, что означает эта улыбка. Но он заметил, что, когда Шиничи улыбался, в его глазах загорались два красных огонька.

Впрочем, сейчас он слишком устал, чтобы об этом думать. Он слишком расслабился. Честно говоря, он вдруг почувствовал, что смертельно хочет спать...

— Значит, мы должны искать этих малахов в девушках вроде Тами? — спросила Бонни.

— Точно в таких, как Тами, — сказала Елена.

— И ты думаешь, — спросила Мередит, глядя на Елену в упор, — что Тами каким-то образом подцепила эту гадость от Кэролайн?

— Да. Я понимаю, понимаю, главный вопрос — а откуда ее подцепила Кэролайн? И вот этого я не знаю. Но ведь мы не знаем, что с ней происходило, когда ее похитили Клаус и Тайлер Смоллвуд. Мы ничего не знаем о том, что она делала последнюю неделю — кроме того, что она ни на секунду не переставала нас ненавидеть.

Мэтт обхватил голову руками.

— Ну и что нам теперь делать? У меня такое чувство, что я отчасти за это отвечаю.

— Нет. Если уж кто-то и отвечает, то Джимми. Если он... ну, все поняли, оставил Кэролайн на ночь у себя, а потом допустил, чтобы она поговорила об этом с его пятнадцатилетней сестрой... Нет, это не значит, что он виноват, но ему во всяком случае стоило быть поразборчивее, — сказал Стефан.

— А вот тут неправ ты, — возразила Мередит. — Мэтт, Бонни, Елена, я — мы все знакомы с Кэролайн уже целую вечность и отлично знаем, на что она способна. Если кого-то и следует считать ответственными за безопасность младших сестер, так это нас. А мы проявили преступную халатность. Голосую за то, чтобы остановиться у ее дома.

— Я тоже, — грустно сказала Бонни, — хотя мне этого совсем не хочется. Кроме того, а что будет, если в ней не окажется этой штуки?

— Тогда нам надо будет заняться расследованием, — сказала Елена. — Узнать, кто за всем этим стоит. Ведь этот «кто-то» достаточно силен для того, чтобы взять под свой контроль Дамона.

— Великолепно, — мрачно подытожила Мередит. — Вспомним, что у нас под ногами энергетические поля, и получится, что выбирать надо всего лишь из всего населения города Феллс-Черч.

А. в сорока пяти метрах к западу и десяти метрах над землей Дамон отчаянно боролся со сном.

Шиничи поднял руку и провел по своим прекрасным волосам цвета ночи и языков пламени, лижущих их у самого лба. Он пристально наблюдал за Дамоном через полузакрытые веки.