— Серьезно, в таком виде очень удобно давить на жалость. А женщины сначала жалеют, потом любят. — Ведя такую утешительную беседу, я нащупала на полке в прихожей аптекарский ящик со снадобьями и только затем прошла в гостиную.

Понадобилась пара секунд, чтобы зажечь свечи в двух канделябрах, Кит за это время успел развалиться в кресле и свесить ноги через подлокотник.

— Не хочу, чтобы меня жалели, — наконец выдал он, видимо основательно прокрутив эту идею в голове.

— Ишь ты, гордый какой! А я думала, для тебя все средства хороши! Кстати, о средствах, — вынула нужную баночку с мазью из коробки, — помажь этим шишку — через день-два пройдет.

Я кинула ему лекарство, повар с подозрением открыл склянку и принюхался:

— Что там такое?

— Ну как всегда: свиной жир, улиткины рожки, синяя гниль да парочка смолотых в порошок древесных жуков.

Повар скривился и приобрел зеленоватый оттенок.

— О боги, ведешься, как ребенок, — вздохнула я. — Да травы там, травы. Мажь уже.

— Может, ты помажешь?

— А может, мне еще и больное место поцеловать?

— Было бы не плохо.

— Сходить за метлой?

— Все, сижу и смирно мажу.

У меня иногда такое ощущение, что я старше его лет на двадцать.

— Но если потом пойду сыпью…

— Тш-ш. — Я приложила палец к губам. — Ты это слышишь?

Рыжий заткнулся и тоже прислушался. Легкий скрип откуда-то со стороны правой стены становился все громче и громче. Кит легко соскользнул с кресла, подошел к стене и приложил к ней ухо, нахмурился, затем присел на корточки и снова прислушался. Видимо не удовольствовавшись и этим положением, вскоре он без ложной скромности лег на пол.

— Может, у тебя мыши завелись? — наконец резюмировал специалист.

— Ты же знаешь, либо крысолаки, либо мыши — вместе они не уживаются. А первые у нас уже есть. — Довод был весомым.

— Тогда пойдем смотреть.

— Надеюсь, других шутников в замке не водится.

На этот раз я наотрез отказалась расставаться со свечой. За порогом была темнота — хоть глаз выколи да в карман положи. Узкий полумесяц то и дело скрывался за тонкими облаками, по траве стелились причудливые тени деревьев.

— Что-то мне не по себе, — заявил Кит, всего на несколько шагов отойдя от порога.

— Это должна была быть моя фраза, а тебе следует притворяться доблестным и бесстрашным, — укорила я его.

— Скажи мне, зачем повару доблесть?

— А зачем повару в потемках шариться возле чужого дома?

Ражий обиженно засопел и перестал отвечать.

Так, в непривычной тишине, мы дошли до угла, за которым начиналась подозрительная стена. Я некоторое время поколебалась, но затем все равно погасила свечку, хотя здравый смысл подсказывал, что поздно: все, кто мог нас увидеть, уже увидели. Несмотря на мое желание вылезти вперед, Кит отпихнул меня и первым заглянул за угол да так и замер.

— Ну, что там? — Сил сдерживать ломящееся наружу любопытство больше не было.

— Ты не поверишь, — запинаясь, ответил рыжий.

— Поверю во что угодно, глядя на то, как ты дрожишь. — Я попыталась оттащить его от угла, и на этот раз повар поддался.

— Тогда смотри сама.

И посмотрю. С него станется просто меня разыграть. Прижавшись спиной к стене, решительно заглянула за угол.

Ничего. Темнота кромешная.

— Нет там ничего, — обиженно сказала я и обернулась к повару.

Кит был подозрительно бледен. Если и разыгрывать меня так, то не с его сомнительными актерскими талантами, кои я уже имела удовольствие наблюдать сегодня утром.

— Ты хорошо видишь в темноте? — только и спросил он.

— Достаточно, чтобы понять, что на тебе лица нет. Что там такое-то? — Беспокойство нарастало. Он что, меня до паники довести хочет?

— Крысолаки.

— Что? Крысолаки? — Мне оставалось только удивленно приподнять брови.

Эти паразиты не вылезают по ночам. Да даже если бы и вылезли, это не то, чем можно напугать до седых волос язвительного сэра Кита. Он, конечно, не образец храбрости, но и грызуны не одна из его фобий.

Я еще раз выглянула из-за угла. На этот раз пришлось долго и упорно щуриться, прежде чем я разглядела в темноте посверкивающие точки крысолачьих глаз. Может, у них бешенство какое-нибудь, раз они в темень из нор повылазили?

— Чего ты так испугался-то? Подумаешь — крысолаки. — Оглянувшись на Кита, я поняла, что дело одними грызунами не ограничивается.

— Николетта, это мертвые крысолаки. — Рыжий вцепился в мой рукав, будто подозревал, что я сейчас сорвусь с места и побегу проверять.