Энни поморщилась.

–  Не слишком ли ты самоуверен? Какие у тебя основания предполагать, что в этом деле, как ты выражаешься, для меня еще остались нераскрытыми какие-то секреты?

Щелкнув языком, Макс заметил:

–  Все-таки ты права: мы никак не можем найти общий язык. Какие основания, говоришь? Но ведь мы по-прежнему подразумеваем танцы, верно? Или ты все-таки продолжаешь думать о чем-то другом?

–  Нет, - процедила Энни, забыв о намерении прикидываться дурочкой до тех пор, когда можно будет наконец сбежать отсюда.

–  Ну а если нет, тогда ты должна сама понимать, что основания для предположений о некоторой твоей неосведомленности у меня есть. Ведь в данный момент я с тобой танцую. Потому чувствую, как ты напряжена. Это вместо того чтобы расслабиться и всецело отдаться ритму, как делают все опытные танцоры!

Можно подумать, что я разговариваю не с кузнецом, а с учителем бальных танцев, подумала Энни.

–  Теперь понятно, почему я пришел к выводу, что тебе нужен хороший инструктор?
– глядя на нее сверху вниз, насмешливо спросил Макс.
– По танцам, разумеется по танцам, а то ты все время думаешь о чем-то другом!

Это уже похоже на откровенную издевку, промелькнуло в мозгу Энни.

–  Знаешь что, после таких разговоров мне вообще расхотелось танцевать. К тому же дань здешним традициям я отдала сполна, так что, пожалуй, пойду…

Она остановилась и попыталась отстраниться от Макса, но безрезультатно - он и не подумал отпустить ее.

–  А вот у меня вопрос: почему ты решила уйти именно сейчас? Почему не сделала этого раньше?

Энни удивленно заморгала.

–  Да вы ведь все будто сговорились не отпускать меня! Уши прожужжали - традиции у вас здесь, обычаи…

–  Тем не менее силой тебя никто не удерживал, - возразил Макс.
– Ты имела тысячу возможностей юркнуть как испуганная мышь в свое авто и укатить отсюда, но почему-то не сделала этого!

Ноздри Энни гневно раздулись.

–  Никакая я не мышь, что ты себе позволяешь?!

Макс медленно улыбнулся.

–  Ах-ах, вскипела! Посмотрите на нее… Ты прозрачна, малышка, все твои эмоции на виду!

Энни уперлась ладонями в его грудь.

–  Я тебе не малышка!

–  Да уж вижу. Тебя раздирают на части два желания - дать мне пощечину и удрать отсюда.

–  Почему удрать? Мне незачем ни от кого удирать, от тебя меньше всего!
– проговорила Энни негромко, но ее голос звенел от гнева.
– А вот дать тебе пощечину я действительно не прочь, как недавно и обещала!

Макс слегка пожал плечами.

–  Ну дай, если уж рука зачесалась. Только хочу напомнить: вокруг не только досужие зрители, но и профессиональные сплетники. Я имею в виду репортеров. Или ты из тех красавиц, которым нравится эпатировать публику разными выходками, а потом читать об этом в газетах и журналах?

–  Нет, - сухо ответила она, - не из тех. Но для тебя готова сделать исключение.

Глаза Макса вспыхнули.

–  Что ж, я готов. Делай!

Но Энни прекрасно осознавала, что лондонский репортер наверняка все еще здесь и только и ждет, как бы сделать интересное фото.

Выдержав паузу, но так ничего и не дождавшись, Макс с усмешкой обронил:

–  Вижу, победило благоразумие.

–  Ты… ты… негодяй!

–  Нет, просто констатирую факт. К тому же мне приятно, что ты пощадила мою физиономию. Вероятно, она тебе все-таки нравится. Признайся!

–  А тебе не кажется, что ты чересчур высокого о себе мнения?
– хмыкнула Энни.

–  Не в этом дело, золотце. Просто интересно, как это у тебя получается. Сначала ты страстно отвечаешь на мой поцелуй, затем делаешь все возможное, чтобы задержаться на нашем празднике, а потом что-то происходит и у тебя возникает желание удрать отсюда сломя голову. Не объяснишь, в чем тут секрет? Потому что, если не услышу внятных объяснений, я решу, что действительно нравлюсь тебе.

Энни скрипнула зубами, глаза ее метали молнии.

–  Нравишься? Да еще немного - и я тебя возненавижу!

Макс рассмеялся, будто услышав удачную шутку.

–  Боже правый, какие эмоции! Но что наш поцелуй был страстным, ты не возражаешь, да?

Не дав Энни ответить - ему и не нужен был ответ, - Макс вновь двинулся в танце. Энни ничего не оставалось, как сделать то же самое.

Их тела соприкасались. Макс ощущал упругую грудь, бедра… Ох как же ему хотелось обладать этой роскошной брюнеткой с нежным именем Энни! Ее горячее тело обжигало даже через одежду. В изумрудного оттенка глазах поблескивал непритворный гнев, но Макс не придавал этому большого значения. Женщины отходчивы - только сердились, уже целуют! А кроме того, в удивительных глазах Энни понемногу начало проглядывать и что-то иное, отличающееся от гнева примерно так же, как мрачная туча отличается от ласкового солнышка.