Давняя ненависть удушливой волной поднялась в душе. Врут философы — одной песчинке не под силу сдвинуть гору! Это светловолосые сделали рабами его предков, уничтожив целую страну! Это светловолосые разделили народ на две половины, заставив уже второй раз в жизни сражаться и убивать своих сородичей! Это светловолосые лишили его народ родины!

— Орогоро! — закричал он во всю силу легких.

Копья сорвались в полет…

— Где ты?

…и звякнули о камень.

Мир был поделен на две половины. За спиной — серая каменистая равнина, неуютная и бесплодная. Впереди — серая масса воды, слабо колышущаяся и, волна за волной, с шипением наползающая на берег. Неба не было — все то же серое марево без солнца и облаков, чем-то напоминающее дым сплошных пожаров. Да, так и есть — пахнет дымом.

«Нравится?»

Присев, Брехт крутанулся на пятках, выставив вперед копье.

«Надо же! — В голосе послышалась ирония. — Ты даже тут собираешься сражаться!»

— Тут — это где? — осторожно поинтересовался Брехт.

«Нигде… Здесь ничего нет!»

— Как это — нет? — Брехт огляделся по сторонам. — Берег, вода, камни…

«Хм. — Голос дрогнул. — А ты прав, мир действительно изменился! Что произошло?»

— Почем я знаю, это ж не мои — твои пенаты, абориген гоблинов! — проворчал молодой орк, не опуская копья. — Лучше скажи, кто ты, и покажись наконец!

«Кто я? — Незримый собеседник озадаченно засопел. — Вопрос с подвохом! Самому интересно… А насчет „показаться“… Не испугаешься?»

— Чего я там не видел? — Брехт на всякий случай покрепче уперся ногами в каменистую почву.

Но не смог сдержать крика, когда внезапно, без всякой подготовки, в воздухе перед ним проявилось странное существо, словно составленное из частей разных животных. У существа была голова волка с кривыми бычьими рогами, вдоль позвоночника шел гребень, переходящий в хвост, который сделал бы честь дракону. В передних лапах, как живые, извивались кнуты со свинчаткой на конце, а задние конечности оканчивались копытами. На бедрах, прикрывая чресла, болтался широкий пояс, к которому были подвешены черепа.

— Обана-а! — протянул Брехт.

«Ты меня не боишься, козявка?» — существо было выше его раза в три.

— Это тебе стоит меня бояться! — рявкнул Брехт. — Я — орк из касты воинов! И я…

«О-орк? — Существо вдруг присело на корточки и потянулось к Брехту разинутой пастью. Едко и зло пахнуло гнилыми зубами. — Что-то ты не слишком похож на орков!»

— Уж какой есть! А ты кто такой? Ты вообще откуда знаешь, какими должны быть орки? Ты нас много видел?

«Да уж! — рявкнуло существо, резко выпрямляясь. — Мне ли не знать орков! Да я, если хочешь знать, был их богом!»

— Да ну? — оживился Брехт. — А ты Орогоро знаешь?

«А откуда… — У чудовища отвисла нижняя челюсть, да так, что ему пришлось вправлять ее рукой. — А откуда ты…»

— Да так. — Молодой орк скромно потупился. — Понравился я ей…

Ответом на это заявление был гулкий хохот. Воздев передние конечности, существо расхохоталось, топая копытами и хлеща хвостом по камням.

— Чего ржешь? — рявкнул Брехт. — Я что, такой урод, что не могу понравиться женщине?

«Ну рассмешил! — разошелся его собеседник. — Чтобы родился кто-то, кто ей понравился! Ты еще скажи, что и спал с нею!»

— Настоящий мужчина не хвастает своими победами направо и налево! — ответил Брехт. — И вообще, тебе какое дело? Она что, твоя жена?

«У-а-ха-ха-ха! — еще пуще захохотало чудовище. — Жена! Орогоро никогда не может стать ничьей женой… И в то же время она — жена для всех!»

Послышался грохот и треск, словно рвалась плотная ткань, и рядом возникла коренастая фигура божества плодородия, обеими лапами поддерживающая огромный отвислый живот.

«Вот он где! Я его там ищу, а он… — загремела она знакомым орку голосом, но тут же осеклась: — Вижу, вы уже познакомились?»

— Угу, и чуть было друг друга не поубивали! — проворчал Брехт, спровоцировав новый взрыв хохота.

Отсмеявшись, чудовище помотало головой.

«Теперь мне понятно, Орогоро, что ты в нем нашла! — промолвил он. — Хм, а он и мне нравится!»

«Он вернул мне силу, Гэхрыст! — ответила богиня. — И дал смысл жизни!»

«Чего?» — У чудовища второй раз отвисла челюсть.

«Ну… э-э… Ты знаешь, у нас будут дети… Я же все-таки божество плодородия», — Орогоро потупилась, неожиданно подмигнула Брехту и выразительно погладила ладонью живот.

— Чего? — вытаращился и молодой орк. — Уже? С одного раза? Но…

«Я же говорила, что перед твоими сыновьями склонятся страны и народы? Говорила! Так и будет! Когда родятся новые боги…»

— Нет-нет! — Брехт попятился, мотая головой. — Мы так не договаривались!.. Я, в конце концов, еще не готов жениться!.. И становиться богом тоже пока не готов! Я… У меня дела! Там, ну… — Он махнул рукой, не находя слов.

«Вот мужчины, — кокетливо фыркнула Орогоро. — Наделают дел — и в кусты!.. А кто только что звал меня на помощь?»