На посадку буквально бежали: Чистов с обоими чемоданами, а Марина — держа в руках туфли на высоченных каблуках — босиком получалось гораздо быстрее.

Но — успели. И еще через три с небольшим часа полета их лайнер разворачивался над морем. Еще немного — высота была уже никакая, — и они спустятся на землю Гонконга.

А вот земли-то как раз видно и не было. Самолет явно садился, небольшие серо-зеленые волны с белыми пенными гребешками отлично просматривались под крыльями. Вот и джонка совсем рядом промелькнула, ярко раскрашенная, с характерно приподнятым носом.

Черт, где же земля?

— Не волнуйтесь, — прошептала Марина, легонько дотронувшись до чистовского плеча. — Здесь полоса как мост. Идет на сваях, прямо над морем.

Словно в подтверждение ее слов, шасси коснулись бетона, «Боинг» вздрогнул и, включив реверс мощных двигателей, начал стремительно сбрасывать скорость.

Далее было как везде: очередь к стойкам, неторопливые погранцы, загрузка в большой трансферный автобус — русских на сувенирную выставку приехало довольно много. После — не слишком долгая поездка теперь уже по твердой земле.

Чистов с интересом смотрел в окно, но ничего такого потрясающего пока не видел. Разве что дома очень высокие — сказывалась отчаянная нехватка территории. А вот когда въехали в город, стало гораздо интереснее.

Наверное, вообще не бывает некрасивых городов, если они раскинулись по берегам широкого и очень глубокого залива: по нему, среди мошек городских паромов, буксиров и катеров, величественно проплывали океанские суда. Небоскребы по высоте здесь были, возможно, не рекордные. Зато невысоких домов, похоже, не было вовсе.

Гостиница с виду была обычной, однако когда Чистов вошел в номер и распахнул тяжелую темно-коричневую портьеру, ему уже так не казалось. Панорамные окна позволяли рассмотреть и высоченное, из сплошного стекла, здание выставочного центра, и залив со снующими по нему разнокалиберными судами.

Зашедшая спросить о планах на вечер Ли Джу так и осталась стоять у окна, не в силах отвлечься от открывшейся картины.

— У нас какой этаж? — спросила она. — Тридцать седьмой или сорок седьмой?

— Не знаю, — сознался Владимир, обладавший очень избирательной памятью: то, что казалось ему не важным, он и не помнил. На карте-ключе все написано.

Он было пошел ко входу посмотреть, что же написано на карте-ключе, вставленной в специальное углубление — пока не вставишь, свет в номере не включится, — но остановился, пораженный новой картиной: в городе — чуть не кварталами — начали включать свет. И теперь сине-серые сумерки разбавились яркими, белыми и желтыми огнями уличных фонарей и бесчисленными цветами световой рекламы. Дополнительный штрих в картину вносили мазки света от многочисленных судов и катеров в заливе.

— Как здорово, — прошептал Чистов.

— Стояла бы и смотрела, — почему-то тоже шепотом согласилась Марина.

— Стойте и смотрите, — рассмеялся Владимир. — Хотя я уже не прочь поужинать. Как вы на это смотрите?

— Пошли, — легко согласилась Ли Джу.

Они спустились на скоростном лифте и вышли из холла. Сначала подались в сторону моря, была даже идея прокатиться на ферри — паромчике — на другой берег, в старый город. Однако быстро раздумали: у моря становилось прохладно, временами начинал накрапывать дождь.

Решили просто погулять в городе по эту сторону залива.

Улочки между махинами домов оказались на удивление узкими. Попадались даже не очень освещенные.

— Нас там не ограбят? — спросил Чистов у Марины. Он особо никого не боялся, но не хотелось приключений с паспортами и обратными авиабилетами.

— Здесь — вряд ли, — непонятно чему усмехнулась Ли Джу.

Хотя понятно. Здесь — в смысле не в Москве. И — теперь уже усмехнулся Чистов — даже если найдутся подонки, то точно не обзовут косоглазой.

Все же они выбрали для первой прогулки не слишком широкую, но хорошо освещенную улицу.

Магазины еще работали, прохожих тоже хватало. Машин только было немного — основной поток шел по тоннелю вдоль моря.

Первая же витрина удивила: в почти ларьке — метров семь квадратных весь магазинчик — были выставлены нехилые украшения. Ювелирный ларек предлагал уличным прохожим несколько сетов, в которых кольца были украшены не менее чем каратными бриллиантами, а серьги и кулон — даже еще большими. Ни охранника, ни решеток на окнах Чистов не обнаружил.