Шрифт:
Хороший секс, внушала она себе. Очень хороший секс. Не путать ни с чем другим.
Она для него ничего не значила. Nada [10] . Новая сексуальная игрушка, больше ничего. А все новые игрушки имеют свой срок использования, быстро приедаясь. Об этом надо постоянно помнить. Пройдет еще четырнадцать месяцев, и долг будет выплачен полностью.
Нельзя давать воли чувствам. Она повторяла это про себя как восточную мантру.
— Вероника, кажется, школьный семестр заканчивается в конце этой недели, — заговорил Ралф. — Верно?
10
Ничто (исп.).
— Да. Потом будут двухнедельные каникулы.
— В воскресенье я на несколько дней полечу в Сан-Франциско. Вы поедете со мной. Надеюсь, вы уже получили взрослый паспорт?
— Да. — Она постаралась остыть. — Я не уверена, что путешествия входят в условия нашего соглашения.
Его взгляд стал твердым, выражение лица — загадочным.
— Просто это не упоминалось особо.
Как все это понимать? Он что, хочет, чтобы она неотлучно была при нем?
— У вас такое выразительное лицо, — лениво проговорил он. — На нем все написано.
— Зато ваше лицо — книга за семью печатями.
— Вас это беспокоит?
— Да, — сказала она раздраженно. — Поскольку это дает вам некоторые преимущества.
Она потянулась и взяла полотенце, затем быстро встала и одним движением укуталась в него.
Ралф позволил ей уйти, и, когда он вошел в спальню, она сидела на пуфе возле туалетного столика с карандашом в руке и делала какие-то выписки из юридического справочника.
Подняв глаза, Вероника увидела его рядом с собой.
— Мне нужно поработать. Если вам мешает свет, я спущусь вниз.
— Надолго?
Вероника нахмурилась.
— Простите?..
— Я спрашиваю, надолго ли вы удалитесь вниз, — терпеливо повторил он.
— Минут на пятнадцать, двадцать.
— Двадцать минут? Да за двадцать минут можно переписать весь этот справочник. Долой все книги!
Вероника напряглась, готовясь нанести ему удар, только бы кулак попал в нужную точку.
— Даже и не пытайтесь, — усмехнувшись, мягко предостерег ее Ралф.
Она подняла голову и вперила в него гневный взор.
— Я хочу пойти вниз. — Она сдернула с постели покрывало, обмоталась им, но обнаружила, что в этом одеянии не может передвигаться достаточно быстро. — Пропустите меня.
— Заканчивайте свои занятия здесь, дорогая.
— Вы невыносимы.
— Что поделаешь. Не вы первая мне это говорите.
— Я запросто могу... — Она запнулась и не договорила.
— Что, pequena?
Вероника обернулась и раздраженно взглянула на него:
— Ударить вас! — процедила она сквозь зубы, еще больше разозлясь при звуках его тихого смеха.
— Существуют более утонченные способы наказания.
— Да, но вы для них человек недостаточно утонченный!
— Из ваших двадцати минут несколько уже прошло.
С губ Вероники едва не сорвалось весьма грубое ругательство, но она сдержалась, села на прежнее место и вернулась к своим записям.
Ралф прилег на кровать, закинул руки за голову и наблюдал за ней. Ее ручка быстро бежала по странице блокнота. Он спросил себя, знает ли она, как трогательна ее привычка прикусывать подчас нижнюю губу.
Пряди ее белокурых волос упали вперед, и ему страшно хотелось отвести их ей за ухо.
Вот сейчас встанет и пойдет натягивать свою футболку. Легкая улыбка коснулась его губ при мысли о том, что она ответила бы, если бы он позволил себе высказаться по этому поводу.
Те женщины, которых он знал, щеголяли перед ним в дорогом шелковом белье или в чем мать родила, стремясь возбудить и подогреть его интерес.
Он прикрыл глаза и сосредоточился на текущих делах, на подготовке нескольких сделок, которые, если все пойдет по плану, могут существенно увеличить его состояние.
Вероника перевернула последнюю страницу справочника, сведения из которого могут пригодиться ей завтра на уроках. Закрыв блокнот, она собрала в сумку все, что ей потребуется в школе, посмотрела на часы, затем перевела взгляд на человека, лежавшего перед ней.
Вообще-то... Она смотрела на него беспомощно, с каким-то странным смешением покорности и негодования. Он проявил сегодня столько нетерпения из-за того, что она задержалась с подготовкой к урокам!
Лицо спящего любовника зачаровало ее, и какое-то время она стояла, рассматривая, как искусно природа изваяла эти черты — в меру широкие скулы, волевой подбородок, прямой с легкой горбинкой нос... И еще этот чувственный изгиб линии рта, который ей так нравится.