Некоторое время Александр стоял молча, обдумывая услышанное, затем обратился к стоящему рядом с ним Птолемею:

– Дарий Третий недостоин династии Ахеменидов и ее знаменитых представителей, незаурядных личностей – Кира Великого и Дария Первого.

– Не забывай, – напомнил Птолемей, – он пришел к власти благодаря визирю Багою, который устранил всех других претендентов старым, как мир, способом – ядом и кинжалом.

– Как великий царь взошел на трон, так он и царствует: несамостоятельно, нерешительно, пребывая в плену сплетен придворных льстецов, – добавил Гефестион.

Абулит предложил всем пройти во дворец.

Сузский сатрап не обманул Александра – сокровищница была сохранена.

Александр едва сумел скрыть свою радость под видом гордого равнодушия. Деньги сейчас были ему необходимы. Кроме расходов на увеличившуюся армию, прибавились новые, – на подарки друзьям, на грандиозные пиры, на богатые жертвоприношения.

Тяжелые кованые сундуки были открыты перед Александром и его военачальниками. Он стал обладателем несметного богатства, накопившегося со времен первых персидских царей. Одного золота и серебра, хранящегося в сокровищницах, было намного больше, чем в Вавилоне.

Александр нашел в сокровищнице много дорогих вещей: большие запасы пурпура, благовоний, драгоценных камней, различную утварь из золота и серебра самого пышного из всех царских дворов. Многочисленная добыча, пролежавшая почти двести лет, вывезенная из Греции во времена Ксеркса, словно ждала своего истинного хозяина и возвращения на родину. Здесь стояла и бронзовая скульптура тираноубийц Гармодия и Аристогитона, отлитая эллинскими мастерами, которую персы увезли из Афин. Александр велел без промедления отослать скульптуру обратно в Афины.

Обходя покои дворца, любуясь изысканными орнаментами, Птолемей, обратившись к Лисиппу, сказал:

– Хотя эти люди и не говорят по-гречески, их культура, несомненно, более древняя.

В ответ Лисипп задумчиво добавил:

– В ремесленном искусстве варвары, пожалуй, превосходят греков.

Когда Александр вошел в роскошные спальные покои, он был удивлен и искренне обрадован, – одну из стен покоев украшал сказочный платан, точь-в-точь такой же, какой он повстречал по дороге в Сузы и рисунок которого немедленно отправил Аристотелю.

– Платан – символ вечного богатства, – пояснил Абулит.

Ствол, листья и плоды дерева были выполнены из золота, как и виноградная лоза с гроздьями из рубинов.

Обычно молчаливый Лисипп стал восхищаться изяществом и необычным сходством изображений с «живыми» растениями.

В Сузах царь решил пышно отпраздновать свою победу.

Войдя перед началом пира в тронный зал, Александр торжественно воссел на трон, но оказался недостаточно высокого роста, чтобы достать ногами до скамеечки из слоновой кости, которая находилась у подножия трона. Филота, не долго думая, взял один из отделанных глазурью обеденных столов и подвинул царю под ноги.

Верный слуга Дария залился слезами:

– Мне больно видеть сандалии нового царя там, где стояли чаши и блюда моего господина, когда я подавал ему на стол.

Абулит едва заметным жестом приказал вывести слугу Дария из зала.

– Наш Александр сидит на троне, где когда-то сидел Ксеркс, разрушитель Греции! – в восхищении воскликнул Клит.

– Ради одного этого мгновения стоило пережить все тяготы похода и трагедии сражений, – вторил Клиту Гефестион.

– Теперь Дарий, самый бездарный из династии Ахеменидов, которая более двух столетий повелевала людьми на бескрайнем пространстве от восхода и до заката солнца, больше не борется за господство над другими народами, а лишь пытается сохранить собственную жизнь, – с гордостью за своего брата, царя и македонских воинов сказал Птолемей.

Друзья крепко пожали друг другу руки в знак нерушимой дружбы.

Птолемей нашел взглядом Таиду и с радостью увидел, что она пристально смотрит на него. Он подал ей знак, что скоро подойдет к ней.

Таида, сидящая за одним из пиршественных столов недалеко от трона, невольно сравнив Александра и Птолемея, который был на девять лет старше царя, отметила, что Птолемей не менее красив, чем Гефестион, и намного привлекательнее царя. Прежде в фигуре и лице Птолемея слишком чувствовался воин, теперь же душевные муки и физические страдании, через которые он прошел, придали особую выразительность его чертам. Он был, пожалуй, самый красивый в этом зале. Глаза стали выразительнее, печальней. Лицо одухотвореннее. Только фигура осталась прежней, восхищая могучими формами атлета.

Но сила, исходящая от царя, заставляла преклоняться перед ним.

Птолемей подошел к Таиде, прервав ее размышления.

Охлажденные в горных снегах вина быстро разгорячили сердца и головы пирующих.

Таида вспомнила ночь, проведенную с Александром несколько дней назад под звездным небом Персиды, и загадочно улыбнулась. Птолемей мгновенно отреагировал на улыбку любимой, крепко обняв ее. Таида подумала про себя, что ласки Птолемея ей не менее приятны, чем Александра.

Абулит обратился к царю, можно ли показать ему царский гарем с красивейшими женщинами Азии. Александр, к разочарованию пирующих и радости Таиды, отказался от этого удовольствия. Тогда сатрап предложил посмотреть на красивых мальчиков, которые все без исключения были обрезаны. На этот раз Александр согласился, отложив смотр на следующий день.