– Заслужили.

Наверное…

– То-то же. Часть гладиаторов уже готова, – взводный кивком указал на пленных.

Ах, вот оно что! Борис понял, наконец, зачем Стольник отделил от остальных хуторян тех, кто сопротивлялся яростнее других. Для боев нужны бойцы. Причем, настоящие, пропитанные бойцовским духом до мозга костей.

– Кстати, принимаются ставки, – заметил Стольник. – Личные баллы. Можешь поучаствовать в тотализаторе, если хочешь.

Борис не хотел. Он удивленно смотрел на командира: неужели взводный в самом деле заставит ценных пленников драться и калечить друг друга? Не слишком ли это дорогое удовольствие? Да и с кем будут драться хуторяне не совсем понятно.

– Ухо! – позвал Стольник.

Подбежал сержант. Широкая улыбка, блестящие глаза, раскрасневшееся лицо…

– Бери своих орлов и выводите дикарей из клеток для буйных, – приказал взводный. – Только осторожнее там с ними. В наручниках выводите…

В клетушках для буйных народу было немного, так что управились быстро. Первым из тресовозки вывели бородатого здоровяка – того самого, который защищал пятиэтажку в заброшенном Хуторе и там же потерял дочь.

Второй вытащили чернявую.

Уж извини, подруга… Борис старался не смотреть на дикарку. Хрупкая фигурка девушки среди мужских мускулистых торсов выглядела жалко.

Диких закованных в наручники отогнали к импровизированной арене.

Машины-трибуны уже были облеплены пятнистыми фигурами. Хэды обсуждали предстоящую развлекуху.

– Слышь, Ухо, – негромко позвал Борис. – Для чего все это?

– Что именно? – повернулся к нему сержант.

Насмешливая улыбка. Удивленно поднятая бровь. Ведь понимает же о чем речь!

– Ну, бои эти… – все же уточнил Борис.

Кивком указал на импровизированную арену.

Неужели, в самом деле, для того лишь, чтобы развлечь охотников под конец рейда? Как-то не вязалось это с рациональными действиями хэдхантеров.

Ухо улыбнулся шире.

– Часть улова пойдет на продажу в колизей. За хороших гладиаторов платят по повышенной ставке, но принимают только проверенный товар. Один раз подсунешь колизейским лажу – больше дел с тобой иметь не будут. А терять такой рынок сбыта жалко.

Вот оно что… Это уже больше похоже на правду.

– Для колизея нужно отобрать лучших из лучших. Самых умелых, агрессивных и отмороженных бойцов.

– Отборочные бои, значит? – усмехнулся Борис.

– В драке человека видно лучше всего, – пожал плечами Ухо. – Любого человека.

С этим, конечно, не поспоришь.

– А ее? – Борис кивнул на чернявую, – Ее тоже нужно проверять?

– Нужно, – кивнул Ухо.

– Так она же, вроде, была уже гладиаторшей.

– Скорее всего, была. Но надо убедиться, что сучка не утратила квалификации, – хохотнул сержант.

– А товар раньше времени попортить не боитесь? – Борис покосился на арену.

– Ну, вообще-то, мы присматриваем за тем, чтобы бойцы сильно друг друга не калечили, – пожал плечами Ухо.

– А не сильно?

Сержант смерил его снисходительным взглядом.

– Колизейские денежки окупают любые травмы и любой брак. Уж поверь.

Не верить сержанту оснований не было.

– Ну хорошо, а как вы стравите диких и хуторян? – подумав немного, спросил Борис. – Если они не станут драться просто так?

Мотивация «бей хуторских – мочи диких!», в данных обстоятельствах представлялась ему недостаточно убедительной.

– Просто так – не станут, – легко согласился Ухо.

– А как станут? Вы что, посулите победителю свободу?

Сержант усмехнулся.

– Кто в наше время поверит, что хэдхантер отпустит добычу!

Никто. Ухо был реалистом.

– Тогда как?

– Ты не понял, Берест, – Ухо перестал улыбаться и заглянул ему в глаза. – Пленники будут драться не друг с другом.

– А с кем? – Борис совсем запутался.

– С нами.

Оба-на! Вот оно даже как?! Борис растерянно захлопал глазами.

– Думаю, желающие набить морду хэдхантеру среди них найдутся.

О, еще как найдутся! Борис в этом не сомневался. Но возникает другой вопрос.

– А кого выставят с нашей стороны? – спросил он. – Кто будет подставлять морду?

– Вообще-то это почетная обязанность новичков, – Ухо улыбнулся снова.

– Так, да? – криво усмехнулся Борис. – Обязанность? А Стольник говорил, что бои – это всего лишь развлечение.