На раненого Ухо и Стольник больше не смотрели. Впечатление было такое, будто, выяснив все, что нужно, они утратили всякий интерес к уцелевшему хуторянину.

– Надо бы его подлечить, – сказал Борис.

Сказал и осекся. Ага, как же! Уж если хэдхантеры не тратят времени и средств на лечение своих раненых, какое им дело до чужого? Тем более – до калеки, не годного даже в тресы.

– Не надо, – жестко ответил Стольник.

– Это что, проверка?

– Можно сказать и так, – пожал плечами Стольник. – Чтобы быть уверенным в лояльности подчиненных их следует проверять всегда.

Ага. Значит, есть причина ему не доверять? Видимо Стольник все же просек его сомнения и колебания. Ну да, наш проницательный взводный не мог, наверное, такого не заметить.

Борис покосился на Ухо. Автомат в руках сержанта был направлен на него. Сержант улыбался своей фирменной улыбочкой садиста.

Интересно, а если Ухо, в самом деле, стрельнёт, то чем? – отстраненно подумал Борис. Боевыми или нелеталкой? Хотя, что за вопрос?! Нелеталкой конечно. Кому помешает лишний трес? А одного человека даже в переполненную тресовозку уж как-нибудь впихнуть можно.

– Ну же, – Стольник тоже улыбнулся ему – широко и даже приязненно, – действуй!

Борис нерешительно шагнул к Леньке. В принципе свернуть калеке шею или задушить его – пустяковое дельце. Но не окажется ли это последней чертой, из-за которой не будет возврата. Или он давно уже гуляет за этой границей, такой неуловимой, расплывчатой и податливой снаружи и такой непреодолимой изнутри?

– Давай, давай, Берест, – подбодрил Ухо. – Делов-то!

Борис сделал еще один шаг. Подошел вплотную. Почти. Остановился, не зная, что делать дальше. Не представляя еще, что он будет делать в следующую секунду. Что он ДОЛЖЕН делать.

Ленька вдруг откинул голову назад и захохотал. Странный это был смех, страшный и дикий: рот смеется, глаза пылают ненавистью. От такого смеха – мороз по коже.

Что это? Глюки человека, перекачанного обезболивающим?

– Да вы же все одинаковые, хэды, мать вашу! – сквозь смех прокаркал Ленька в лицо Борису. – И ты, Борька, такой же, как они! Ну и четр с вами! Подыхайте все скопом, суки!

Ленька, словно в нелепом приветствии, вскинул перевязанную культю. Сунул пальцы здоровой руки куда-то под грязные бинты.

– Осколочная, – сказал Стольник, поднимаясь и отряхивая камуфляж от крови и грязи.

Ну да… Хэдхантерских фугасок-липучек у хуторян не было. Борис молча встал, косясь на Леньку. На то, что когда-то было Ленькой.

– Не парься, Берест, – Ухо тоже уже стоял на ногах. – Если бы не мы его замочили, это сделал бы кто-нибудь другой.

Сделал бы. Непременно… Только слабое это утешение.

– Вашего Хутора больше нет, – добавил сержант. – А без Хутора человек в этих местах – никто. Дикий. Ну а когда дикари сопротивляются, их уничтожают. Так что произошло то, что должно было произойти.

– Ладно, Берест, – подвел итог Стольник. – Будем считать, испытание ты прошел…

Был ли взводный искренен? Этого Борис понять так и не смог.

– А теперь – по машинам. Чем скорее доберемся до Ставродара – тем лучше.

Стольник перешагнул через распластанный на земле труп.

Первым свидетельством того, что скоро появится крупный мегаполис, стала река, вдоль бетонированных и замусоренных берегов которой некоторое время ехали хэдхантерские машины. Широкая, полноводная, но загаженная, словно огромная канава для стока нечистот, она соответствующим образом выглядела и «благоухала».

По мутной воде плыли в радужных маслянистых разводах обрывки бумаги, пластиковые пакеты, какие-то обломки, ошметки, обрывки. Течением несло контейнеры, бочки и коробки. По берегам в осклизлых кучах отбросов копошилось воронье, в воздухе кружились полчища мух.

– Сюда вымывается мусор из городского Коллектора, – объяснил Ухо. – Недавно прошла Волна. Видать, не рассосалось еще…

– Что за волна? – спросил Борис.

– Вода под напором. Она выносит за город всю гадость.

– Много же у вас там, в Ставродаре, гадости! – пробормотал Борис.

В такой водице не стоило даже устраивать помывку для тресов.

– Это еще что! – с какой-то непонятной гордостью хмыкнул сержант. – Иногда на расчистку запруд и завалов из города выезжают мобильные инженерно-саперные бригады. Если русло не чистить, вода встанет. Для Ставродара это катастрофа.