— Не знаю, — ответил ей муж. К крыльцу подвели оседланного коня, за ним подъехали два стремянных, крупных широкоплечих детин.

— Вы куда-то едете? — удивилась Марина. Анатоль ничего не ответил ей, лишь легко вскочил в седло. Только затем повернулся к ней.

— Видимо, спасать сестер Ольховских из беды — мое предназначение.

С этими словами Анатоль и его маленькая свита покинули усадьбу, оставив Марину стоять на крыльце одной.

На службу в церковь никто так и не пошел. Весь дом погрузился в тягостную тишину, которая изредка нарушалась рыданиями Анны Степановны. Приехал доктор и нашел, что Александру Васильевичу ничего не угрожает, но в дальнейшем тому понадобится отдых и покой, никакого излишнего волнения. Доктор оставил опиумной настойки, приняв которую обеспокоенные родители смогли наконец забыть о случившемся и погрузиться в глубокий сон, после чего Марина вздохнула с облегчением.

Она прождала до обеда вестей от мужа, но получила не весточку от него, а собственную сестру. Счастливо улыбающаяся, та приехала в наемном экипаже вместе с щеголеватым темноволосым офицером, который то и дело подкручивал свои тонкие усики. Марине он напоминал кота, дорвавшегося-таки до сливок. Еще ее поразило, как непринужденно вела себя сестра с родителями и родными. Словно и не было этого побега из дома и тайного венчания, а она уже давно замужем и приехала навестить своих родных.

После, когда все, дружно сделав вид, что все они снова счастливая и дружная семья, разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться к обеду, за которым было решено чествовать молодых, Марина прошла в половину Анатоля. Ей хотелось узнать, где и при каких обстоятельствах он нашел эту парочку, как смог сделать, чтобы они приехали на поклон к родителям.

Анатоль был разозлен. Страшно разозлен. Она видела это по тем резким движениям, что он завязывал галстук, по тому, как он дергал головой. Марина подошла к нему и положила руку на его ладонь, затем аккуратно расправила складки шелкового галстука, не поднимая глаз.

— Как вы их нашли? Где?

— На постоялом дворе почтовой станции. Дегарнэ собирался уезжать в полк в столицу. А ваша сестра рыдала, умоляя не оставлять ее там одну.

— Что? — возмутилась Марина.

— Да, все именно так. Он увез ее из дома, провел с ней ночь на постоялом дворе, чтобы у родителей уже не возникло желания опротестовать их брак. А утром ваша сестра, не дожидаясь венчания, вдруг открыла ему правду о мифическом огромном наследстве. И все. Finita la comedia.

— О Боже, — прошептала потрясенная Марина. Она вовсе не ожидала подобного, наивно заблуждаясь в своих предположениях. — Но сейчас они…?

— Венчаны, не переживайте. Дегарнэ, получив определенные обещания, все же решился породниться с графом Ворониным. За большую сумму и намечающееся продвижение по службе он и не такое готов был бы пойти.

Анатоль помолчал, а потом скосил на нее глаза и резко отрывисто спросил:

— Я вот все думаю, это у вас в крови, у Ольховских? Подобная страсть к побегам? Что мне ожидать в будущем от Елены?

Марина, ни секунды не раздумывая, подняла руку и ударила его по щеке ладонью. У нее во рту стало так горько, словно она наелась редьки. Как он мог так оскорбить ее и ее дочь? Как мог? Она развернулась и быстро пошла прочь из его половины, более не в силах оставаться там.

За обедом почти все сидели так, словно это было не празднество по случаю венчания, а поминки, — тихо, с холодными или печальными лицами. Лишь Лиза счастливо смеялась да ее супруг отпускал шуточки, рассказывал анекдоты и последние горячие сплетни, стремясь хоть как-то поднять градус атмосферы в комнате. Вконец все испортила сама новобрачная. Она обвела взглядом расписной потолок парадной столовой, затем позолоту стен и проговорила:

— У вас роскошный дом, Марина. Да и имение, как я поняла, немаленькое.

Марина ничего не ответила, как и до этого игнорировала почти все реплики сестры, все еще злясь на ту за страдания родителей, за бледность отца, который еле улыбался сейчас на том конце стола, за старания ее собственного мужа и за то, что меж ними снова ссоры, причем по вине Лизы. Ее сестру это разозлило, и она поспешила произнести, ошеломив сидящих за столом своей репликой:

— Если бы я пошла на поводу у маменьки, у меня тоже был бы большой дом и имение. Но разве все это сравнится любовью? Я решила предпочесть любовь, — она с нежностью посмотрела на своего супруга, расправляющегося с содержимым тарелки.

Марина окаменела при этих словах, чувствуя, как от ее лица отхлынула кровь. Второе оскорбление за день. Что еще ее ждет нынче вечером? Очередной скандал?

Она с трудом глотнула вина из бокала, напряженно размышляя над достойным ответом, но не успела она ничего придумать, как подал голос Анатоль:

— Если бы ваша сестра, дорогая свояченица, не вышла замуж в свое время, то ваш брак не состоялся бы тоже, позвольте вам напомнить. Ведь ваша любовь была куплена именно на деньги от союза Марины Александровны, — он поболтал вино в бокале, наблюдая, как оно разливается по стеклу, не обращая внимания на то, как побледнела его родственница. Затем проговорил. — А впредь прошу вас научиться следить за своими словами в моем доме, иначе вы более никогда не переступите его порог.

Эта поддержка разлила в груди Марины какое-то странное тепло. Она внезапно поняла, что как бы они с Анатолем не ссорились меж собой, он никогда не даст обидеть ее или оскорбить. Она была не одна отныне, теперь у нее был защитник.

Марина ждала его вечером на своей половине, чтобы выразить свою благодарность, когда он придет, чтобы как обычно устроиться на сон. Но вот уже пробило полночь, и все домашние разошлись по свои комнатам, а Анатоль все не шел к ней. Когда удалились слуги, завершив все дела в доме и погасив свечи, а в доме установилась ночная тишина, Марина внезапно поняла, что ее муж вовсе не собирается приходить к ней. Снова меж ними установились те холодные вежливые отношения, что были до рождения Леночки.