Шрифт:
– Нет.
Маркелов усмехнулся.
– А я об этом тогда и не подумала, – сказала Полина.
Мнимая покупка – лишь повод для знакомства. Можно было бы клясть себя сейчас за неосторожность – но кто бы мог подумать?
– Как его фамилия? – спросил Маркелов.
– Я не знаю.
– Где он живет?
– Не знаю.
– И номер своего телефона, – сказал Маркелов, – он тоже тебе не оставил.
Полина судорожно вздохнула.
– Не стоит расстраиваться, – успокоил ее Маркелов. – Он никому не оставляет свой телефон. Скрытный тип. В Москве его вообще знали как Гришу.
– Может быть, он и не Антон?! – осенило Полину.
Маркелов пожал плечами в ответ:
– Скорее всего.
Он задумался. Думы его были печальны. Только что он радовался, что нашел этого «змеелова», теперь вот пришел черед расстраиваться из-за того, что не все пока получается гладко. И не страшно это совсем, найдется тот «змеелов» в конце концов, никуда он теперь не денется, а все равно неприятно.
– Кем он тебе представился?
– Никем.
Маркелов внимательно посмотрел на собеседницу:
– То есть он ничего о себе не рассказывал?
– Ничего. Совершенно.
– И тебе это не показалось странным?
– Я вам сейчас все расскажу, – хрустнула пальцами Полина, которая чувствовала себя крайне неловко, но и промолчать было нельзя. – Поначалу, в первые дни знакомства, его нежелание говорить о себе совсем не выглядело странным. Это ведь обычное дело. Люди присматриваются друг к другу, сближение происходит медленно, и раскрываются люди постепенно. А дальше… Я видела, что он не хочет говорить о себе, но я приняла все за игру. Решила, что он хочет меня заинтриговать. Ну вы знаете этот мужской выпендреж, когда напускается значительный вид, когда недомолвки, когда перья распускаются…
– Это ты про него?
– И про него… То есть я тогда думала… Должна же я была хоть как-то объяснить себе его поведение.
– А что, он тоже – ну, вот ты про перья говорила. Распускал?
– Он снял ресторан на целый вечер. Для нас двоих. Море, лунная дорожка на воде, свечи на столах, киприоты танцуют и поют… Вы когда-нибудь своей жене такое устраивали?
– Нет, – сказал Маркелов. – У меня зарплата маленькая.
– А он мне устроил как бы между прочим.
Про ресторан – это Маркелову было не очень интересно.
– Хорошо, – сказал он. – С этим понятно. Ресторан, свечи, отношения налаживаются, вам уже с ним интересно… А говорили-то о чем?
– В тот вечер?
– И в тот, и во все последующие.
– Вроде бы ни о чем. Я сейчас и не вспомню.
– Нет, темы определенные вы должны были затрагивать, – не поверил собеседнице Маркелов. – Про отца твоего, к примеру.
– Не было!
– Хорошо, про бизнес отца… Хотя нет! Не про бизнес отца, а про бизнес вообще…
– Не было!
– Про твою московскую жизнь…
– Не было!
– Про деньги! Про доллары, про марки, про фунты стерлингов, черт возьми! Про местные деньги… Как они тут называются?
– Кипрские фунты.
– Про кипрские фунты!
– Не было!
– А о чем же вы с ним говорили? – изумился Маркелов. – О чем он тебя вообще расспрашивал?
– Вроде бы ни о чем.
– А для чего же он тогда рядом с тобой нарисовался?
– Я не знаю, – искренне ответила Полина.
Уж если она самой себе не могла этого объяснить, то что она может сказать Маркелову?
Маркелов нервно затянулся сигаретой. Полина почувствовала себя виноватой.
– Он действительно не расспрашивал меня ни о прежней жизни, ни об отце – вообще ни о чем. А разговаривали мы…
Она задумалась на мгновение, вспоминая.
– В основном он говорил. Рассказывал о Кипре. О тех местах, где мы бывали.
– Где вы с ним бывали?
– В горах. Тут есть очень красивые места. Потом еще монастыри…
– Монастыри – это тоже в горах?
– Да.
– Он сам предлагал маршрут путешествия?
– Да. Я ведь здесь ничего не знаю.
– А он знает.
– Знает, – кивнула Полина.
– И все маршруты у него – по горам и по прочим пустынным местам.
– Д-да, – с запинкой подтвердила Полина.
Ей вдруг открылись мысли ее собеседника. Даже не мысли, а подозрения. Они с Антоном действительно всегда путешествовали там, где не было жилья, не было машин, не было людей. И если у Антона были какие-то дурные намерения, он бы запросто мог…