О чем я?

Причем тут краска?

А неважно, лишь бы с страху глупостей не наделать. Сколько мыслей сразу пронеслось, а те, на лестнице, за это время и пары шагов сделать не успели, небось.

– Дверь! – громким шепотом.

Все, страх ушел, весь мир сузился до размера прицела моего автомата. Никаких других мыслей.

Дверь открылась легко и беззвучно, недаром я петли недавно смазал. Просто так смазал, чтобы не скрипели, без всякой задней мысли.

Три человека прямо на лестнице, передний уже на площадку ногой ступил, автомат на груди стволом вниз висит.

На дверь смотрят с недоумением.

Удивил – победил. А они этому иллюстрация.

Зря ты его так повесил. Это я про автомат.

Потому что опоздал.

Ты умер.

Никто из них не ожидал такого.

ППШ выпустил лисьи хвосты огня из компенсатора и ливень пуль ударил по трем людям, почти в упор. Звонкий грохот отбойным молотком вломился мне в уши. Пули рванули полушубок на груди у шедшего первым, и он сразу начал заваливаться назад, а я уже стрелял по двум другим, пока рожок не опустел.

Автомат с грохотом упал на пол. Запах пороха царапает ноздри, россыпь гильз на полу, звон в ушах, туда словно ваты набили. Пистолет в руку, вторая подхватила снизу. Прицел на людей на лестнице. Двое неподвижны, один, тот что шел сзади, шевелится, пытается то ли подняться, то ли автомат в мою сторону навести. Всем по паре пуль, в грудь, уже наверняка. Потом тому, что шевелился, еще две, для уверенности. И рывком назад, к окну, по пути выхватив у Насти из рук второй ППШ.

– Держи дверь! Вали всех, кто пойдет по лестнице!

Она лишь кивнула, присела в прихожей на одно колено, наведя свой автомат на лестницу. Только бы соседи не полезли на площадку. Но не думаю, кто же на выстрелы полезет? Решат, что твари где-то хулиганят, или что-то подобное. Ночная стрельба в городе не редкость совсем. Ладно, теперь это на Насте.

Рывком окно на себя, волна холодного воздуха ударила в грудь.

А те, что снизу, у серого «жука», так и стоят. Они ведь наверняка думали, что это не я стрелял, а те, кто шел ко мне. Зашли и положили всех из автоматов. А потом контроль. Они скорее всего даже забирать нас не собирались, а так, валить прямо в квартире, как только мы дверь откроем? Очень даже может быть.

То, что что-то пошло не так, они поняли лишь с первым выстрелом. Я навел прицел сначала на белый снег, потом на голову одного из стоящих на улице. Они даже смотрели на окно, насколько я понял. Сигнала ждали или что?

Короткая очередь треснула, эхо от нее пробежало по всем окрестностям. Приклад упруго в плечо. Человек на улице лишь дернулся и свалился мешком, лицом вперед. Второй метнулся к машине и моя следующая очередь прошла мимо, взбив фонтанчики снега. Но я спугнул его, он не решился лезть в кабину, а бросился вокруг машины, надеясь найти за ней укрытие. Вторая очередь попала в него, сбив с ног, а еще одна добила окончательно – вокруг трупа, лежащего на снегу лицом вниз, начало разбегаться по снегу большое темное пятно.

Все?

Надеюсь.

– Пошли!

Как автомат соображаю, никаких лишних мыслей, никаких эмоций, ничего ненужного. Окно захлопнуть. Куртка, шапка, перчатки, рюкзак на спину, карабин на плечо, один ППШ в руки, Настя за мной следом, на ней два автомата. Где-то дверь хлопнула, но на лестнице никого не видно. Крови из убитых натекло пока немного, ее всю полушубки впитывают, а вот запах уже появился. Этот запах ни с чем не спутаешь, кровь и порох, во рту привкус словно медную монетку сосешь.

Так, стоп… а кто они такие на самом деле?

Присел возле того, кто ближе, полез ему за пазуху… так, есть документы, портмоне – все с собой, в сумку, что на плече висит, потом посмотрю… второй… некогда у второго искать, хоть и очень хочется.

Дверь рядом открылась, за ней испуганное лицо усатое лицо какого-то мужика в белой майке и кальсонах.

– Случилось что-то?

– Тварей полный подъезд, видишь – этих покусали. Прячься! – обернулся я к нему, махнул рукой.

– Ой!

Дверь захлопнулась. Вот и познакомились, раньше я этого соседа не видел. Нашли, так сказать, время и место.

Блин, у них же гранаты есть, «эфки»! Аж шесть штук, по две с каждого! Все некогда собирать, но две взял, с того, с которого забрал документы.

Все, бегом отсюда! Бегом! С топотом по ступенькам, лязгает навьюченное железо, ремень карабина все норовит соскользнуть с плеча.

– Геннадьич, открывай! – забарабанил я затянутой в перчатку рукой по железной решетке.

Испуганный комендант спорить не стал, равно как и спрашивать что-нибудь, рванул рычаг блокировки, заведенный в его кандейку. Плечом в дверь, она с гулким лязгом распахнулась настежь, но вышли мы осторожно, автоматы в обе стороны. Никого. Тихо, круг света вокруг, снег белоснежный, под ногами скрипит, на нем пятно кровавое. Морозно, аж в носу прихватывает, и темнота со всех сторон.