Но моим коварным планам не суждено было осуществиться. Расплата настигла Кулакова совсем не здесь... А все — Сервер Мамбетов. Это ему пришла в голову идея — провести в поселке турнир «А ну-ка, пацаны!». Кулак, как обычно, поначалу поднял нас на смех.

— Ер-рун-да! — плюхнул он. — Голыми руками что ли турнир проводить будем? Штанги нет, батутом и не пахнет, боксерские перчатки — и те прохудились, хотя... Он самодовольно повертел кулаком: — Хотя я лично обойдусь и без перчаток!

— Погоди! — бросился к нему Сервер.— Зачем штанга и батут? Можно свою интересную программу составить.

— Кто больше урюка слопает, что ли? — хохотнул Кулак.

— Почему урюка? А вот, к примеру, посостязаться, кто на одну удочку больше всех рыбы выудит — разве не интересно?

— ...Или кто быстрее всех десять задачек по алгебре решит! — язвительно вставил я.

Кулак затрясся:

— Мне твои задачки, Вариант, и в школе жить не дают. А за рыбалку — голосую...

И мы открыли свой турнир. Кулак, ясное дело, по многим видам чемпионом стал. Громадный камень, что у мамы Сервера, тетки Марьям, царственно покоился зимой на бочке с соленой капустой, он сорок восемь раз выжал, а булыжник, заменявший нам ядро, лихо забросил через дувал в сад. И радостно смеялся над нами, когда наши каменные ядра гулко плюхались в пыль, не долетая даже до дувала. И щедро раздавал незадачливым дискоболам свои противные щелбаны. Оставался рыболовный конкурс, и наша ватага дружно двинулась на коллектор. Мы с Сервером рядышком стали, чуть поодаль — Юрка Воронов, а остальные разбрелись кто куда. А Кулак пристроился на самом хорошем месте — там, где коллектор из озерка воду пьет. Так сразу и отрубил:

—Мое место! Кто рядом станет — три щелбана вне очереди.

Каждый возмущался про себя, но помалкивал: с Кулаком спорить — головы не сносить.

А клев все не шел. Я начал нервничать, и скоро, смотав удочку, пошел вверх по течению. Дойду, думаю, до камышей — может, там повезет. Только леску распустил — слышу тарахтенье за спиной. Оглянулся я и вижу, что подкатывает к моим камышам брезентовый автомобиль. Вышел из машины бородатый дядька, а второй стал ему подавать мешки, лопату, кетмень и огромный сачок. Разгрузившись, они подошли ко мне и бородатый рявкнул:

—Чего здесь делаешь, браконьер? Дуй отсюда, да поживее!

Я опешил.

— Я ведь на одну удочку ловлю... Турнир у нас...

— Хочешь, чтобы мы в школу сообщили, как их пацан истребляет народную рыбу?

Я краснел и не находил что ответить. Они захохотали. Бородатый сказал:

— Ладно, попугали и хватит. На первый раз, считай, дешево отделался. Никому тебя не продадим, но и ты, смотри, помалкивай. Мотай поживее — один плавник здесь, другой — там. — И он показал в сторону озерка.

Я вновь смотал удочку. Настроение было препаршивое. Пока я вот так разгуливаю, ребята, поди, по кукану целому наудили. Вот ведь принесло этих двоих.

Бородатый, тем временем загребая кетменем, рубил земляную перегородку, а второй орудовал лопатой. И тут я понял их хитрый замысел. Так вот, значит, как они собираются рыбу ловить! Ведь если разрубить насыпь, вода быстро уйдет из коллектора и рыба останется в плену у тины. Эдак можно все озерцо слить и сто мешков рыбой набить! Я отшвырнул удочку и бросился к ним:

— Что же вы делаете, вода уйдет, рыба вся погибнет!

Бородатый застыл с поднятым кетменем. И смотреть на него такого было, честно говоря, страшновато... Мне показалось вдруг, что он замахивается не на узкую насыпь, которая держала воду в узде, а на все наше озерко — на рыбу, на воду, на все наши будущие рыбалки.

Бородач зарычал, будто мотор его драндулета:

—Карим, займись этим сопляком — не то я за себя не р-р-р-ручаюсь!

Свирепо глядя исподлобья, тот направился ко мне. Я побежал и еще долго слышал их победный смех.

—Сервер! — закричал я. — Юрка! Кулак! Скорее, ребята!

Сервер зло зашкворчал:

—Чего разорался? Рыбу распугаешь...

—Кончай ловить... Там браконьеры! — я выхватил удочку из рук Сервера, выдернул крючок из воды.— Насыпь разрывают. Сейчас воду будут спускать!

Сервер побледнел и шепнул:

—Не ори — они узнают, что нас много. У меня есть план... Значит так: мы все будем браконьеров задерживать, а ты, Пескарь, за батей в поселок беги, он ведь у тебя инспектор рыбоохраны?

—Общественный! — кивнул второклассник Колька Воропаев. Пескарем мы его за щуплость кличем.

—Это все равно... Беги... Только, гляди — мы больше часа не продержимся.

Пескарь скрылся за холмом, мы поспешили к насыпи.

—Вон они! — показал я издалека.

Браконьеры тоже заметили нас.

—Ага! — закричал бородатый. — Теперь сразу пятеро!

Мы переглянулись. Сервер пригляделся:

—Не поселковые это, чужие.

—Из города приехали,— кивнул я.— Ближе подойдем?

Мы хорошо видели, что насыпь уже сильно разрыта, вода, всхлипывая, сбегала вниз, к оврагу. А наш прожорливый овраг и десятью озерами не напоишь. У ног браконьеров громоздилась уже солидная кучка сазанов.