—Ребята, — шепнул я. — А ведь мы озеро спасли... И рыбу..., И камыши...

И мы захохотали, вспоминая, как испугались браконьеры нашей меткой глины.

—Вставай, трофей! — сказал я Ваське. — В поселок пойдем.

Кулак поднялся — чумазый, перепачканный, жалкий. В руках он цепко держал по сазану.

— Ты чего это? — удивился Сервер.— Проголодался?

— А зачем добру пропадать, — огрызнулся Кулак. И тогда я вспылил не на шутку, подскочил к дяде Андрею и взмолился:

—Дядя Андрей, дайте, пожалуйста, ружьишко, надо этого браконьера доставить по месту жительства.

— Без баловства? — строго спросил дядя Андрей.

— Без... Честное пионерское — без...

—Тогда держи, — сказал он, извлекая из ружья патрон.

Я схватил ружье и приказал Кулаку:

—Пройдемте, гражданин!

Так вот и шли в поселок после турнира: впереди Васька, вздымая руки, испачканные рыбьей чешуей, а потом и все мы.

—Куда тебя доставить? — спросил я Кулака, когда мы подошли к окраине. — В школу к директору или к бате под ремень?

Васька захныкал:

— Никуда не надо, ребята. Я больше не буду... А проклятую рыбу эту чтоб я сто лет не видал.

— Рыба не виновата, — оборвал его Сервер. — Сам жадный.

— Отпустите, ребята! — снова заканючил Кулак. — А я за это одну важную вещь скажу,

— Это какую же?

—Да номер машины.

— Запомнил, что ли? — ахнул я.

—А я и не запоминал. Просто заметил, что 13—30. Ровно — сколько мне лет и сколько человек у нас в классе...

С той поры Кулак почти позабыл про свои распроклятые щелбаны. Да и Кулаком-то мы его теперь зовем лишь по привычке — разве забудешь, как он озерко наше предал? Только вот что я заметил: позора своего он нам же простить не может. Оттого и злой ходит. А кто ему виноват? Сам Кулачишко и виноват... Кулачо-нок... Кулачусенький...

Ну, а насчет браконьеров — мы здорово в тот раз просчитались, когда думали, что поймать их — дело двух дней. Прошло немало времени, прежде чем мы снова напали на их след. Да и нашли то их, честно говоря, не совсем мы. Но это уже другая история.

— Володька, в кино пойдешь? — Это Айгуль, сестра моя, студентка.

—Не-а! — отвечаю. Я, кажется, догадываюсь, почему она прямо-таки взашей прогоняет меня в кино. — И чего ты сегодня такая добренькая? Подозрительно...

— Ну пойди, Володь! Я тебе денег дам — и на билет, и на мороженое. А хочешь, и Сервера возьми,— уговаривает сестра.

— Не могу — послезавтра выборы отцов отряда.

— Кого-кого? — удивленно переспрашивает сестра.

— Отцов... Могу объяснить и популярно — совет отряда будем выбирать. Видишь — объявление о сборе писать собираюсь. Да и стенгазету надо сделать.

И я стал раскладывать на полу листы ватмана — я всегда рисую, устроившись на полу. Зазвонил телефон. Айгуль сняла трубку и защебетала, прикрывая рот ладошкой. Но я все равно слышал ее пугливый щебет.

—В семь приходи... Будут... И папа будет,

— Алишер, что ли? — спросил я, не поднимая головы. — Жених беспокоит?

— Не твое дело! — огрызнулась Айгуль. — И не подслушивай чужие разговоры.

— Во-первых, я не подслушиваю. А во-вторых, ты мне не чужая, а законная сестра... И в-третьих, дорогая, догадываюсь, почему ты меня в кино решила любой ценой спровадить на весь вечер. Свататься, что ли, прибудет твой Алишер? Собственной персоной...

Айгуль зарделась и убежала на кухню. Всегда вот так: как семейное торжество — норовят меня подальше упрятать. И чего Айгуль меня испугалась — не стану ведь на стул под ее жениха кнопки подкладывать. Он и без того сегодня как на иголках будет вертеться. Сдалось мне ваше сватовство — у себя весь вечер проведу, работы по горло. Я зло водил по листу плакатным пером, одновременно придумывая, чем заполнить стенгазету и как украсить ее. А другая половина головы в это время лениво пыталась вообразить, как пройдут выборы.

...И вот как они прошли.

Алла Сергеевна пригласила к доске Стеллу Хван — она нами в пятом командовала.

— Ну-ка, Стеллочка, доложи, для начала, товарищам о проделанной работе.

Стелла только того и ждала — схватила изрядно помятый листочек и вышла к доске.

—Думаю, — заворковала она, — год мы даром не потеряли. Сто процентов ребят дружно перешли в шестой — это самое главное. Металлолома собрали целых пять тонн. Сорок два дерева посадили, двух старушек охватили теплотой и заботой и принесли им радость. Что еще... Ага, вот — починили в детсаду игрушки малышам! — постепенно робкое ее воркование переходило в уверенный клекот...

Алла Сергеевна вздохнула:

—Все у тебя?

— Если хотят, — пожала плечами Стелла, — пусть вопросики задают, отвечу.

— Ответишь? — возмутился я и даже почему-то оглянулся, будто это не я сам, а кто-то меня больно толкнул и приказал:

—Говори, Балтабаев!

Позади, конечно, никого не было. И теперь все взгляды сошлись на мне. Я выпалил:

—Гладко доложила — не придерешься!

— А ты хочешь придраться? — покосилась на меня Стелла.

— Не хочу. Но надо. А то что же получается?.. Если сейчас мы промолчим и твой докладик проглотим — значит, все в порядке? Значит, снова тебя в председатели?