— О-ох, за что ж мне такое наказание? — простонала я, когда почувствовала, что меня настойчиво трясут за плечо. — Отстаньте. Дайте человеку отдохнуть.

— Гайдэ!! — внезапно гаркнули мне в ухо. Хорошо так гаркнули — я наполовину оглохла. — Да ты уже полдня спишь беспробудным сном! Гайдэ… Гайдэ, очнись немедленно!!!

— Лин, — наконец, узнала я надоедливого приставалу. — Хватит меня тормошить, я только глаза закрыла.

— Ты проспала полдень!! — тревожно сказал он, слегка сбавив тон. — И я не смог до тебя добудиться!

Я с трудом разлепила глаза и недоверчиво посмотрела на перекошенную кошачью морду.

— Как, полдень?

— Вот так!! Лежишь, не шевелишься! Как мертвая! Только сердце и бьется! Я уж бежать хотел за помощью! А Мейр вообще на себя не похож — думал, что это люди Дагона магией балуются. Вон, проверять пошел!

Я с тихим стоном заставила себя сесть.

— Да я… в порядке… почти. Просто слабость небольшая. Сейчас поем и оклемаюсь.

— ДА?!! А с рукой у тебя что?!! — внезапно вызверился шейри.

Я непонимающе подняла левую руку, каким-то образом поняв, что он имеет в виду, несколько секунд озадаченно разглядывала покрасневший и отвратительно мокрый рукав. С каким-то отстраненным сожалением подумала, что испортила оборотню почти новую рубаху, но потом догадалась поднять манжету. А подняв, довольно долго в каком-то отупении разглядывала такой же красный, будто искупавшийся в кровавой ванне, Браслет. И глубокие порезы, которые оставили на коже его острые края, успевшие всего за одну ночь впиться в нее так, что рассекли чуть ли не до кости.

— И как это понимать? — прошептал Лин, растеряно и как-то пугливо глядя на мое застывшее лицо. — Гайдэ? Ты знаешь, что происходит?

— Знаю, — спокойно кивнула я, как-то сразу сообразив, почему это случилось. — Но не волнуйся: мне совсем не больно. Слабость только сильная и все.

— Это… предупреждение… нам надо торопиться! — заметался по склону шейри, лихорадочно крутя хвостом и бормоча себе под нос скороговоркой. — Значит, Браслет просыпается… значит, нам надо поспешить… значит, мы уже не успеваем, и эар дал тебе гораздо меньше времени, чем мы рассчитывали… Гайдэ, нам срочно нужна лошадь!!

— Зачем?

— Затем, чтобы ты быстрее добралась до эаров!!

— Лин, — устало вздохнула я. — Я не умею ездить верхом. Забыл? На лошади от меня проку будет еще меньше, чем так.

— Да? А если ты станешь слабеть с каждым днем?!

Я невольно вспомнила о Тенях и о том, что примерно через неделю мне снова придется их чем-то кормить, и вздохнула еще тяжелее: мало мне было трудностей, так нет же — эар создал еще одну. Гад какой. Мало я с него крови взяла. Надо было всю выцедить, а то неприятностей он мне наделал — на всю оставшуюся жизнь хватит. Только из-за того, что я так неудачно упала ему на голову.

— Гайдэ, что с тобой? — испуганно спросил Мейр, вернувшись от моста.

— Ничего страшного, — бледно улыбнулась я.

— Ты белая, как полотно!!

— Это от слабости, — попыталась оправдаться я, но и сама уже понимала, что моя ненормальная бледность, расползшаяся уже на все тело, начинает бросаться в глаза. — Давай собираться — нам надо идти.

— Что с тобой было? — не послушался ло-хвард. — Почему мы не могли тебя добудиться?

— Браслет… проснулся, — неохотно призналась я и показала на окровавленный рукав. Оборотень тут же упал возле меня на траву и, задрав мокрую ткань, осторожно ощупал руку.

— Больно?

— Нет.

— Здесь чувствуешь?

— Очень слабо. А пальцы на кончиках не чувствую совсем. Как не мои.

— Плохо, — Мейр прикусил губу, старательно ощупывая руку выше локтя. — А здесь что-нибудь чувствуешь?

— Пока да.

— А кожа у тебя всегда такая была?

Я с досадой отвернулась.

— Нет. Сам, что ли, не видишь? И не помнишь, какой я была вчера?

— Вчера было уже темно, — прошептал оборотень. — Вчера я подумал, что ошибся.

— Не ошибся: я действительно становлюсь похожей на эара. Только что волосы еще мои… пока.

Мейр кинул быстрый взгляд на мою трепаную шевелюру и, не поменявшись в лице, сунул мне под нос одну из выбившихся из косички прядей. Я какое-то время тупо смотрела на нее, как на рукав недавно, а потом обреченно махнула рукой.

— Да какая теперь разница? Ну, посветлела она тоже? Видимо, Браслет решил, что русый — не мой цвет, и решил промелировать. Кто ж ему возразит?

— Она светится, — тихо сказал оборотень, старательно отводя глаза. — Все твои волосы теперь светятся, когда на них падает солнце. И я не уверен, что в этом виноват только Браслет.