Вот, о чём вся библия — о неприкосновенности поповской касты.

Священник может указать кому угодно, что нужно делать, — даже царю, даже иностранному царю.

Но тот, кто попытается указать хоть что-то ему самому — умрёт страшной смертью.

Итак, еврейский уголовный кодекс был «подарен» главным попом иудейскому царю — с дарственной.

Можете представить себе нечто подобное? Попробуйте. Предположим, в Италии был единственный экземпляр уголовного кодекса. И он пропал.

Все суды ведутся не по этой книге, а по слову папы римского. Папа постоянно гавкается с итальянским премьер-министром, но поделать ничего нельзя — только папа знает, как нужно править суд, ибо он был последним, кто этот уголовный кодекс держал в руках.

Новый кодекс никто написать не может — папа не позволяет. Но в один прекрасный день правительство возглавляет чудак, который объявляет папу честным человеком, перестаёт вмешиваться в его дела и даже разрешает организовать собственное государство — Ватикан — на территории Италии.

Благодарный папа тут же «находит» уголовный кодекс и дарит его премьер-министру. Вот такая петрушка.

Но история на этом не заканчивается. Иосия попросил почитать ему что-нибудь из Книги Моисея.

Сам он читать, естественно, не умел. А что ему читать? Итак, ему почитали из Торы. Послушав чтеца, Иосия облился слезами, впал в истерику и порвал на себе нижнее белье.

Сделаем ещё одно отступление. Политика — очень грязное дело, самое грязное из того, чем занимается человек. Все политики, все государственные деятели — любители грязного. Они привыкли к этому.

Они всегда называют чёрное белым — такая тарабарщина стала их родным языком. Оккупанта они называют миротворцем, патриота — террористом, вора — хорошим хозяйственником, а себя — религиозными людьми.

И вот, в эту грязь случайно попадает кто-то чистый, кто-то настолько наивный, что умудряется назвать попов честными людьми!

Когда он узнает правду, с ним случается шок. Вот, почему Иосия катался по коврам и рвал на себе исподнее — он узнал, по какому закону они должны были бы жить.

— Что же теперь делать? — причитал он. — Весь народ блудит. Гореть нам всем в аду. Эй, слуги! Бегите в храм, пусть священники спросят о нас перед богом — есть ли у нас ещё хотя бы шанс исправиться? Господи, стыд-то какой!

Священники не ожидали такого поворота дел. Они и сами пожалели, что ввязались в авантюру. Вместе с царскими слугами они посетили некую пророчицу в Иерусалиме.

Выслушав посланников, пророчица сказала, имитируя бога: «За то, что весь народ отвернулся от меня, его ожидают большие бедствия. А наивному царю, который по простоте душевной расстроился, передайте — он всего этого безобразия не увидит, ибо умрёт до того, как все это произойдёт».

Нужно понять одну простую вещь — бог нигде не говорит ни слова в этой книге. Здесь говорят только попы. Продолжим.

Царь выслушал всё это и решил исправить положение дел — хотя бы попытаться. Он собрал весь народ перед храмом и заставил попов прочесть простым людям все моисеевы законы. После этого царь публично поклялся соблюдать все заповеди и заключил новый завет с богом.

Покончив с клятвами, царь взялся за дело. Всё языческое было уничтожено — жертвенники, капища, истуканы и прочая атрибутика. Даже могилы язычников были осквернены — кости вырыли и разбросали по ветру. Он собственноручно заколол всех языческих жрецов.

Но всё это было маханием кулаками после драки — бог не помиловал иудеев. Но Иосия хотя бы попробовал!

В это время случился интересный инцидент. Египетский фараон Нехао решил сразиться с ассирийским царём. Местом битвы он выбрал берега Евфрата — почему-то. Но, не в этом курьёз.

Путь кровожадному египтянину закрыл грудью иудей Иосия — не позволил египтянину (с которым его папа вёл переговоры о присоединении) воевать добрых ассирийцев (которые Израиль уже завоевали и Иудею собирались упразднить).

Рубежом своей обороны Иосия выбрал Мегиддон. Фараон разнёс эту оборону в одно касание, не останавливаясь. Мёртвого Иосию привезли в Иерусалим и похоронили.

На иудейский трон сел Иохаз Иосиевич. Сидел он там недолго — фараон засадил его в тёмную на третьем месяце этого «сидения», а на Иудею наложил штраф — 100 талантов серебром и столько же золотом.

Править Иудеей фараон назначил Елиакима, ещё одного сына Иосии, но с условием — править он может только под именем Иоакима.

Претендент не спорил: «Вы меня хоть горшком назовите, ваше фараонство, но только в печку не сажайте, а вот на трон — сколько угодно».