— Мама, не надо ссориться, — взмолилась Камила. — Мы сейчас все должны думать о здоровье тети.

— Именно об этом я и думаю! — парировала Виктория. — Я не желаю зла Марии и не собиралась в нее стрелять. Но вы, кровожадный индеец, принесли беду в наш дом! Цз-за вас пролилась кровь моей сестры, и, пока вы здесь, мы все подвергаемся опасности.

— Опасность исходит от вас, Виктория, — печально молвил Катриэль. — Вас пожирает ненависть и мания величия. Вы ничего не видите вокруг. А вместо сердца у вас — камень.

— Вон! Вон отсюда! — истерично закричала Виктория. — Я не намерена выслушивать оскорбления от грязного индейца!

— Я не уйду, пока вашей сестре не станет лучше, — твердо заявил Катриэль,

Приехавший доктор нашел рану Марии неопасной, и Катриэль, чтобы не злить Викторию, незаметно вышел.

Но утром он вновь зашел к Марии — справиться о ее здоровье.

— Спасибо, мне уже намного легче, — сказала она. — А вот тебе надо поторопиться с отъездом, потому что сюда в любой момент может нагрянуть Августо.

— Нет, он не придет. Ему больше нечего делать в «Эсперансе», — ответил Катриэль.

— Ты не все знаешь. Лейтенант Монтильо добивается руки моей дочери, — пояснила Мария

Это известие ошеломило Катриэля. Далеко сразу он решился открыть Марии, каковы Я самом деле были намерения Августо.

— Бедная моя девочка! — схватилась за голову Мария. — Она ведь любит его…

Убедившись в том, что жизнь Марии вне опасности, Катриэль уехал из «Эсперансы». А вскоре туда пожаловал Августо. Лусия выбежала встречать его, еще издали заслышав стук копыт.

— Ты жив! Я так боялась за тебя! Так ждала тебя!

Он сжал ее в своих объятиях, крепко поцеловал в губы. Затем горячо заговорил о своей любви и предложил Лусии стать его женой.

От счастья у нее все поплыло перед глазами, а когда туман немного рассеялся, она ухватила Августо за руку и незамедлительно потащила его к Марии:

— Пойдем, пусть мама нас благословит!

Мария встретила Августо холодно, сказав, что прежде хотела бы поговорить с ним наедине. Лусия с недовольным видом вышла.

Августо же, услышав, какие от него требуются объяснения, на миг потерял дар речи, а затем принялся все отрицать:

— Как вы могли заподозрить меня, честного офицера, в связи с дешевой цирковой потаскушкой?! Я оскорблен!

— Я и не ожидала услышать от вас чего-либо другого, — грустно молвила Мария. — И сейчас, более чем прежде, убеждена в правомерности своих подозрений. Только человек, лишенный чести, может так грязно говорить о девушке, которую любит. Ведь вы прекрасно знаете, что Милагрос— чистейшее существо.

— Я не знаю ее и знать не хочу! Я люблю вашу дочь Лусию и прошу ее руки!

— К сожалению, не могу дать согласия на этот брак, — твердо произнесла Мария.

Посрамленный Августо пулей вылетел из ее комнаты, но ему еще пришлось отвечать на вопросы Лусии и Виктории, ждавших его за дверью.

— Мне предъявлено чудовищное, невероятное обвинение, — пояснил он. — Сеньора Мария утверждает, будто ей известно, что я влюблен в циркачку Милагрос, а на Лусии хочу жениться из-за выгоды.

— Что? — возмутилась Лусия — Она сошла с ума!

— Это все проклятый индеец! — догадалась Виктория. — Сама бы Мария до такого никогда не додумалась.

— Индеец? — изумленно спросил Августо.

— Да, он… Как бы это выразиться?.. Он наш родственник, — ответила Виктория. — Совсем недавно он был здесь и наверняка что-то нашептал Марии.

Только теперь Августо окончательно понял, что разоблачен. И, вновь приняв позу незаслуженно оскорбленного, трагическим тоном произнес:

— Прощайте, Лусия. Как человек чести, я должен немедленно покинуть ваш дом.

— Нет! Нет! — она бросилась уговаривать его остаться, клялась в своей любви, говорила, что не сомневается в его благородстве, но все оказалось тщетно: Августо уехал.

Тогда Лусия высказала матери все, что о ней думала, назвав своим злейшим врагом. Потом долго плакала, а ближе к ночи вдруг собралась ехать вдогонку за Августо, и Камила не смогла удержать ее.

Между тем Августо завернул в первую же придорожную таверну и, выпив там изрядное количество спиртного, оказался в постели с хозяйкой сего заведения — Олиндой.