Подрастая, Агафон то ли перестал демонстрировать свои «фокусы», то ли его паранормальные способности улетучились. Приемная мать любила его без памяти, несмотря на уродство, и карлик отвечал ей взаимностью. Она хотела, чтобы он учился дальше, подобно всем остальным, – поступил в вуз, получил востребованную профессию и смог трудиться на дому. Но Агафон отказался наотрез. Его совершенно не интересовали ни высшее образование, ни профессиональная карьера, ни заработок. Казалось, он не беспокоится о своем будущем.

Таленников прожил всего тридцать четыре года. Возможно, он предвидел, сколько лет ему отведено, и не хотел тратить драгоценное время на учебу, которая ему не пригодится. Чем больше Лавров узнавал об Агафоне, тем сильнее интересовал его этот странный человек с убогим телом и недюжинным характером. У того не было профессии, зато водились деньги, не было друзей, зато имелся верный слуга, готовый за хозяина в огонь и в воду. Лавров подозревал, что захоти Таленников обзавестись женой – желающие нашлись бы. Тот наверняка умел очаровывать женщин, так же как он очаровал бывшего алкоголика Санту и сделал великана послушным орудием в своих руках.

Интересно, что могло связывать покойного Агафона с Глорией Зебрович? Этот вопрос помимо воли засел в мозгу начальника охраны и лишил его покоя. Вряд ли вдова без веского повода стала бы форсировать покупку дома в захудалой деревушке Черный Лог. Тем более при отсутствии необходимых средств. Сначала она для отвода глаз заговорила о доме в Прокудинке, якобы с целью разобраться с собственным похищением и таинственным письмом от бывшего воздыхателя. Но какое отношение к письму имел дом? Кого она надеялась там найти? Самого Нефедова? Мертвые не воскресают... Разве что только в кино.

Лавров погрузился в пучину зыбкой реальности, основанной на отрывочных и порой противоречивых фактах. Он не понимал мотивов Глории и злился на нее и на себя. Она что-то скрывает... Но почему, черт возьми?!

Он поймал себя на том, что воспринимает Таленникова как соперника. Нелепо! Глупее не придумаешь! Ведь карлик умер и никак не мог выступать конкурентом живому Лаврову. Да и вообще, была ли Глория с ним знакома?

Как ни дико это признавать, Лавров возненавидел Агафона, которого ни разу в жизни не видел. Тем не менее он чувствовал, что столкнулся с карликом на узкой дорожке – не разминуться. Между ними началась незримая дуэль, невозможная априори... Но Лавров готов был поклясться, что находится на линии огня, под прицелом. И чей выстрел будет первым – неизвестно. Карлик имел какие-то виды на Глорию... в этом Лавров не сомневался. Он возник из небытия и стал третьим, превратив и без того безрассудную любовную игру Лаврова в призрачный треугольник. Третьего не было... но его присутствие ощущалось во всем. Даже в том, что Лавров неотступно думал о нем. Он осознавал свою уязвимость в сравнении с карликом, который был за пределами досягаемости...

Разумеется, ничего подобного начальник охраны Глории не говорил. Он сообщил ей только общие сведения о Таленникове, добытые оперативным путем.

– Откуда ты все это узнал? – холодно удивилась вдова.

– Паспортный стол, соседи, воспитатели и учителя из интерната для детей с физическими недостатками...

– И что же?

– Ты была знакома с ним?

– Идиотский вопрос...

– Ты не ответила.

– Я просто хочу купить его дом. Мне место понравилось. Санта признался, что он является наследником. В отличие от тебя я сумела его разговорить.

– Хозяин завещал дом слуге?

– А кому еще? Ты же сам сказал, что у Агафона нет родственников.

– Что еще поведал тебе хитрый Санта?

– Ничего особенного...

– Может, этот верзила, зная о завещании, и убил своего хозяина?

Лавров был осведомлен о том, что смерть Таленникова была признана естественной. Он нарочно делал выпады, надеясь вывести Глорию из равновесия и заставить совершить оплошность.

Она рассмеялась, глядя прямо ему в глаза.

– За кого ты меня принимаешь?

«За опасную хищную стерву, – подумал он. – Чертовски красивую. Чертовски соблазнительную!»

– А как же Прокудинка? – спросил он, уводя разговор в сторону. – Тебя уже не интересует дом твоего бывшего поклонника? Кстати, он тоже мертв.

– Что значит «тоже»?

– Не многовато ли смертей? Нефедов, затем похитители... твой муж... Таленников, наконец?

Глория не поддавалась на его провокации. Она сделала вид, что не поняла намека.

– Я пока выбираю, какой дом приобретать. Может, куплю в Прокудинке... может, в Черном Логе... А Санту найму водителем. Должен же кто-то меня возить в город?

Лавров поперхнулся чаем, которым она угощала его на своей кухне.

– Испугался? Шучу, шучу, – без улыбки сказала Глория. – Как думаешь, из Санты получился бы хороший телохранитель?

Они незаметно поменялись ролями. Теперь она подтрунивала над Лавровым. Он мгновенно вскипел. Его спас телефонный сигнал.

– Извини...

Глория встала и отошла с мобильником к окну. На дисплее высветился незнакомый номер. В трубке пророкотал приветствие вальяжный мужской бас.

– Это Берестов, друг Алины Нефедовой, – представился бас. – Решил помочь ей с продажей недвижимости. Я по поводу дома в Прокудинке... Вы собирались его покупать?