Шрифт:
«Прокудинка! Легка на помине, – подумала Глория. – Как кстати!»
– Да... было дело.
– Я неплохо разбираюсь в этом, – любезно объяснил он. – Могу произвести профессиональную оценку объекта, если понадобится, ускорить оформление. Вы не против, если я покажу вам сии хоромы?
Лавров ворчал всю дорогу из Москвы до дома Нефедовых.
«Что за игру затеяла Глория? – недоумевал он. – То в Черный Лог тащимся по ее милости, то сюда...»
– Ты знаешь этого Берестова?
– Нет... – сухо ответила она. – Он назвался другом Алины, сестры Паши Нефедова.
– А ты сразу поверила! Как можно быть такой беспечной? Однажды ты уже отправилась на свидание в Прокудинку...
– Прекрати.
– Надеюсь, нас там не встретят вооруженные бандиты! – мстительно выпалил Лавров.
Он нарочно испортил Глории настроение. Пусть боится – осторожнее будет.
Опасения, к счастью, не оправдались. У деревянного забора стоял забрызганный грязью черный «Лексус», возле которого прохаживался презентабельный господин лет сорока пяти на вид, в костюме и галстуке. Он выразительно постучал пальцем по циферблату дорогих часов.
– Опаздываем...
– Простите, заблудились чуток, – вежливо улыбнулся Лавров, пожимая протянутую господином руку. – Пришлось петлять, дорогу спрашивать. Мы здесь ни разу не были.
Глория молча разглядывала Берестова. Неужели это и есть жених Алины, которым та хвалилась? Похоже на то. Человек он явно занятой, бережет время. Показывать обычную деревянную дачку вряд ли явился бы самолично, не будь у него особого интереса.
– Это мой секретарь, – представила она Лаврова. – Я без него как без рук.
– Я понял, – усмехнулся господин. – Что ж... идемте?
Берестов ни словом не обмолвился о произошедшем накануне инциденте со старушкой Митрофанихой. Хотя перед встречей не поленился, заехал в районную больницу, проведал пострадавшую, оставил еды и денег на лечение. Поговорил с гравврачом. Тот рассыпался в любезностях и заверил, что жизнь старушки вне опасности... благодаря своевременно оказанной помощи. Кости черепа у нее оказались на редкость крепкими, несмотря на возраст. Так что полежит месяц и поправится.
«Вот и славно!» – обрадовался Берестов. Не дай бог преставилась бы знахарка, объясняйся потом с милицией и родственниками. А так все в ажуре. И совесть чиста, и бабка жива.
«Травма средней тяжести, – сообщил врач. – Участковый приезжал, беседовал с пострадавшей. Она ничего не помнит...»
«Но говорить она может?»
«Может... только сказать ей было нечего. Вероятно, у нее закружилась голова, она упала и ударилась обо что-то затылком. Знаете, со временем память восстановится, и, скорее всего, старушка все вспомнит. Но пока ждать этого от нее не стоит...»
«Вы передали участковому мою визитку?»
«Да, конечно! – кивнул доктор. – Только он звонить не будет. Ему лишняя работа ни к чему! Старушка жива, он запишет все как несчастный случай или бытовую травму... поверьте моему опыту».
Берестов вышел из больницы с легким сердцем. Хорошо, что обошлось малой кровью. Не хватало еще давать показания в милиции.
– О чем вы задумались? – спросила Глория.
– Да так... о жизни. Устал я от городского шума, от смога, от суеты. Сам мечтаю дачу построить... с террасой, выходящей на речку, с парной баней, с земляным погребом. Пора к истокам возвращаться... к природе, к здоровой пище, к чистому воздуху.
– Значит, вы советуете купить домик?
– Если деньги есть, покупайте. Почему нет? Только не пугайтесь беспорядка. Хозяева давно здесь не живут, все запущено. Сырость, запахи... Зато дом крепкий, на хорошем фундаменте, крыша не течет.
Он повел Глорию и Лаврова через двор к крыльцу, распахнул дверь на веранду.
– Прошу...
Алина наотрез отказалась ехать показывать дачу. Ей была невыносима даже мысль находиться рядом с Глорией, водить ее по дому, где проводил каникулы и отпуска покойный брат, который любил эту лживую меркантильную сучку... За что таких любят?
«Я не поеду! – уперлась она. – Если хочешь, окажи мне услугу. Избавь нашу семью от проклятого дома!»
«Попробую... раньше у меня отлично получалось. Когда-то я начинал маклером. Тряхну стариной...»
На веранде стоял запах гнили. Лавров скривился, Глория закрыла нос бумажным платочком.
– Фу-у-у...
– Помещение нежилое, затхлое, – не моргнув глазом произнес Берестов. – Это не беда. Окошки раскроете, проветрите...
В горнице все еще пахло чем-то кислым.
– Бражкой, что ли, несет? – буркнул Лавров.