— Но ты не можешь так думать!

— Почему нет?

Ее глаза словно требовали: «Ну давай, скажи что-то хорошее», но ничего путного Хью в голову не приходило. По крайней мере ничего связного.

Она подошла к одной из скамеек и села. Села и замерла, нахмурив брови. То, что она знала о Хью, и то, что он сказал, не очень-то сочеталось друг с другом, но зато ясно показывало, как он решил прожить свою жизнь.

Хью сел рядом.

— У тебя расстроенный вид.

— Мне грустно, — сказала Эми с вымученной улыбкой.

— Не грусти. На Келли приятно смотреть, но сама она интересуется только моими деньгами.

— То, что ты говоришь, ужасно! Зачем же встречаться с кем-то, о ком ты думаешь так низко?

— Так безопаснее.

— Чем что?

— Чем что-то другое. — Хью остановился и бросил пустой бумажный пакетик в мусорную урну. — Любовь стесняет, ограничивает. Когда я смотрю на якобы счастливые семейные пары, у меня возникают сомнения. Возьмем, к примеру, Ричарда — сделал из себя дурака.

Эми выбросила остатки чипсов.

— Но ведь не у всех так.

— Согласен, не у всех. У некоторых еще хуже.

Эми посмотрела на Хью с любопытством. Похоже, он совсем не таков, каким предстает перед людьми. Он на что-то или кого-то сердит, непонятно почему. Ей самой не повезло, это правда, с ее-то родителями, которые ругались беспрерывно. Но у Хью отец и мать любили друг друга…

— Ну и во что ты тогда веришь?

— В страсть. — Он пожал плечами. — Во взаимную страсть. Только не в любовь.

Резкое заявление. Эми стало грустно. Что могло случиться с Хью, если он так считает? Неужели ему не хочется, чтобы его любили, чтобы у него были дети, семья?

— Даже после всего, что я видела… ну… у мамы с папой… я все равно верю, что когда-нибудь выйду замуж и буду счастлива.

— Даю руку на отсечение, ты и в добрых фей тоже веришь. — Хью подошел к перилам и стал смотреть на реку.

Эми пропустила шедшую мимо говорливую группу японских туристов и подошла к нему. Железные поручни холодили пальцы.

— Я ни за что не хочу, чтобы мои дети испытали то, что довелось испытать мне. — Эми помедлила, не зная, продолжать или нет. Она ни с кем еще не говорила о себе, это было слишком личное. Мама была бы этим недовольна, она была очень замкнутым человеком.

Хью повернулся и провел рукой по ее щеке.

— Трудно говорить?

Глаза его смотрели задумчиво, с сочувствием.

— Ты, наверное, знаешь про моего дедушку, отца моей матери, который все время ходил налево? — заговорила Эми, собравшись с духом. Он мотнул головой: мол, не знаю. — Думаешь, после этого ее что-то остановило, когда она встретила моего отца? Ничуть не бывало! И все пошло по новой. Она не могла перевоспитать его точно так же, как бабушка не могла заставить измениться своего мужа. И кончилось все тем, что он бросил нас. Бросил маму, — поправилась Эми.

Хью обнял ее и прижал к себе. Слышались только его дыхание… и тишина.

Зачем она все это ему рассказывает? Может, хочет, чтобы он понял — жить так, как живет он, нельзя? Это же причиняет людям боль!

Это причиняет боль ей самой!

Уж не ждет ли она, что он вдруг прямо сейчас скажет, что все понял и решил завязать долгие, постоянные отношения с кем-нибудь наподобие ее?! Как жаль! У нее, небось, в генах заложено влюбляться не в тех мужчин, в каких надо бы.

Эми оперлась спиной на перила.

— А как насчет тебя? Тебя действительно устраивают легкие отношения? И детей ты не хочешь?

— Нет.

— Нет? — удивилась Эми.

Его ответ не оставлял места для сомнений.

— Нет. Слишком большая ответственность. Возьмешь да и испортишь им жизнь, как это с успехом проделали наши родители.

— Но ведь твоя мать обожает тебя. Почему же?..

— Зато отец ненавидел.

— За что?

— Какая разница? Он уже давно в могиле. А что ненавидел, это точно.

У Эми на миг даже дыхание остановилось, когда до нее дошло, что он искренен. И все встало на свои места, все стало выглядеть по-другому. То, как Хью относится к жизни.

Отец Хью был приверженцем строжайшей дисциплины и постоянно чего-то требовал от своего чрезвычайно одаренного сына. Эми вспомнилось, как ее мать не раз с укором говорила об этом.

— Он ненавидел меня, наверное, так же сильно, как я его. — Хью посмотрел на Эми. — Тебя это удивляет?

Она покачала головой.

— Это ужасно, что у тебя остались такие воспоминания о детстве.

Вот, и у Хью тоже. Как это печально.

Хью легонько приобнял девушку за плечи, словно хотел показать, что понимает ее.