Девушка скрипнула зубами, но все же отошла от стены, на которую до того опиралась, вырвала из рук Демитрия факел и приблизилась к Карен. "Ведьма" все еще дышала. Еле слышно, прерывисто, будто в последний раз. А затем и вовсе стихла.

Габриэлла наклонилась ближе, вгляделась в изможденное, покрытое синяками лицо. Глаза девушки были закрыты, губы упрямо сжаты, руки стиснуты в кулаки. Габриэлла даже успела подумать: "Может, мертва, замучили до смерти?"

Внезапно глаза несчастной открылись. Блеснули так, что Габриэлла едва не отскочила в сторону. Едва. Пальцы Карен схватили ее за запястье.

– Я не мертва, сестра. Час мой еще не пришел. Как придет, я пойму. Так и ты через годы поймешь. Но не думай, будто у тебя впереди десятилетия, спокойная старость. Погибнешь, как я, в муках. Эта кара не обминает никого. Погибнешь...

А затем плеть, что полоснула пророчицу по лицу. Габриэлла заорала и бросилась вон.

Полутемный каменный ход. Старая лестница...

– Стой!
– Кристоф нагнал ее уже в коридоре наверху, прижал к стене и заглянул в глаза.
– Ты не можешь уйти сейчас!

– Она моя сестра!
– вскричала Габриэлла.

– Уже нет. Она ведьма. Она сама выбрала свой путь, а ты должна выбрать свой.

– Выбор?
– переспросила Габриэлла.
– Скажи, Кристоф, а когда-то он у меня был? Пресловутый выбор.

– Ты могла отказаться.

– Не стать жрицей?
– она коротко хохотнула. Но быстро взяла себя в руки.
– Скажи, Карен тоже задавала тебе эти вопросы?

– О выборе?
– он медленно покачал головой.
– Нет, она сама приняла решение.

– Разве ты мог ответить иначе?
– Габриэлла чуть насмешливо улыбнулась.
– Расскажи, когда она сделала свой выбор, расскажи, какой была Карен в тот год, что мы не виделись. Она моя сестра, я должна знать, - девушка подняла руку, видя, что Кристоф хочет ей возразить.
– Не по ордену. Я только лишь заняла ее место. Мирской сестрой. Расскажи!

– Ее совратил Лукавый. Она поддалась. Возьми у Демитрия ее дело, прочти, если хочешь.

– У Демитрия? Это он ее выдал?

– Тебе не нужно этого знать, - он попытался коснуться ее руки, успокоить ребенка, которому пришлось рано повзрослеть, рано понять, что значит предательство, смерть. Но Габриэлла оттолкнула Кристофа, отошла на шаг в сторону и взглянула в темные глаза.

– Ты прав, не нужно. Ее совратил Лукавый. Это все, - она подняла длинные юбки, но сделать шаг не успела, снова посмотрела на Кристофа.
– Я не вернусь туда. Демитрий зацепил мою руку кнутом, когда хотел ударить Карен. Я не хочу истечь кровью.

– Рана глубокая?

– Не особо, - девушка подняла пышные юбки белыми руками, на которых не было и следа от царапин, не то что от пресловутой раны, и пошла дальше по длинному коридору.

– Габриэлла!
– окликнул девушку Кристоф.

Будто не слыша его окрика, она продолжала идти вперед.

Один шаг.

Второй...

– Ты солгал, - Габриэлла все же обернулась.
– Я не могу уйти не только сейчас. Я никогда не смогу уйти. Но я не Карен, Кристоф. Я иная!

***

– Смерть! Смерть! Смерть!
– на все лады скандировала толпа. Визгливые голоса женщин, грубые голоса мужчин. Порой даже детское улюлюканье доносилось. А еще визг, лай собак.

Габриэлла пыталась не вслушиваться, заслонить уши руками, но голоса все равно настигали ее. Если уж каменные стены не могли их заглушить, то вряд ли ей самой это удастся. На мгновение девушка представила, какой шум царит снаружи - на главной площади, где еще вчера установили помост, на котором сожгут ведьму. Карен...

Она упрямо сжала пальцами виски, горделиво выпрямила поникшие было плечи и вздернула подбородок.

– Я буду сильной!

– О чем ты?
– жрица обернулась, осознав, что в комнате находится не одна.

– О твоих словах, Габриэлла. Что для тебя, быть сильной?

– Полагаться на силу Господа и искоренять из мира нашего Дьявола, - повторила она одну из заповедей жрецов Габриэлла.
– Что тебе угодно, Демитрий?